Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

), является органом управления Русской Православной Церкви в период между Архиерейскими Соборами.

Священный Синод ответственен перед Архиерейским Собором и через Патриарха Московского и всея Руси представляет ему отчет о своей деятельности за межсоборный период.

Священный Синод состоит из Председателя - Патриарха Московского и всея Руси (Местоблюстителя), семи постоянных и пяти временных членов - епархиальных архиереев.

Постоянными членами являются: по кафедре - митрополиты Киевский и всея Украины; Санкт-Петербургский и Ладожский ; Крутицкий и Коломенский; Минский и Слуцкий, Патриарший Экзарх всея Белоруссии; Кишиневский и всея Молдовы; по должности - председатель Отдела внешних церковных связей и управляющий делами Московской Патриархии.

Временные члены вызываются для присутствия на одной сессии, по старшинству архиерейской хиротонии, по одному из каждой группы, на которые разделяются епархии. Вызов епископа в Священный Синод не может последовать до истечения двухлетнего срока его управления данной епархией.

Персональный состав Священного Синода в настоящее время

Председатель

• Кирилл (Гундяев) - патриарх Московский и всея Руси

Постоянные члены

1. Владимир (Сабодан) - митрополит Киевский и всея Украины
2. Владимир (Котляров) - митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский
3. Филарет (Вахромеев) - митрополит Минский и Слуцкий, Патриарший экзарх всея Белоруссии
4. Ювеналий (Поярков) - митрополит Крутицкий и Коломенский
5. Владимир (Кантарян) - митрополит Кишинёвский и всея Молдавии
6. Варсонофий (Судаков) - митрополит Саранский и Мордовский, управляющий делами Московской Патриархии
7. Иларион (Алфеев) - митрополит Волоколамский, председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата

Временные члены

1. Агафангел (Саввин) - митрополит Одесский и Измаильский
2. Лев (Церпицкий) - архиепископ Новгородский и Старорусский
3. Ионафан (Цветков) - архиепископ Абаканский и Кызыльский
4. Елисей (Ганаба) - архиепископ Сурожский
5. Маркелл (Михэеску) - епископ Бельцкий и Фэлештский

Учреждения и комиссии

Священному Синоду подотчётны следующие Синодальные учреждения:

• Учебный комитет;
• Отдел катехизации и религиозного образования;
• Отдел благотворительности и социального служения;
• Миссионерский отдел;
• Отдел по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями;
• Отдел по делам молодежи;
• Отдел по взаимоотношениям Церкви и общества;
• Информационный отдел;
• Отдел по тюремному служению;
• Комитет по взаимодействию с казачеством;
• Финансово-хозяйственное управление;
• Синодальная библиотека имени Святейшего Патриарха Алексия II.

Также при Синоде существуют Синодальные комиссии, как то:

• Синодальная Библейско-богословская комиссия;
• Синодальная комиссия по канонизации святых;
• Синодальная Богослужебная комиссия;
• Синодальная комиссия по делам монастырей.

В синодальный период ( -)

В таковом качестве был признан Восточными Патриархами и прочими автокефальными Церквами. Члены Святейшего Синода назначались императором ; представителем императора в Святейшем Синоде был Обер-прокурор Святейшего Синода .

Учреждение и функции

В ведение Синода были переданы Патриаршие приказы: Духовный, Казённый и Дворцовый, переименованные в синодальные, Монастырский приказ , приказ церковных дел, канцелярия раскольнических дел и типографская контора. В Санкт-Петербурге была учреждена тиунская контора (Тиунская Изба); в Москве - духовная дикастерия, канцелярия синодального правления, синодальная контора, приказ инквизиторских дел, канцелярия раскольнических дел.

Все учреждения Синода были закрыты в течение первых двух десятилетий его существования, кроме Синодальной канцелярии, московских Синодальной конторы и типографской конторы, которые просуществовали до .

Обер-прокурор Синода

Обер-прокурор Святейшего Правительствующего Синода - светский чиновник, назначавшийся Российским Императором (в 1917 году назначались Временным правительством) и являвшийся его представителем в Святейшем Синоде.

Состав

Первоначально, по «Духовному регламенту», Святейший Синод состоял из 11-и членов: президента, 2-х вице-президентов, 4-х советников и 4 ассессоров; в его состав входили архиереи, настоятели монастырей и лица белого духовенства.

Бывший членом Синода в предреволюционные годы протопресвитер Георгий Шавельский , находясь в эмиграции , так оценивал старейших членов Синода того времени и общую обстановку в нём: «Беспримерно убогий по своему составу митрополитет <…> в известном отношении характеризовал состояние нашей иерархии предреволюционного времени. <…> В Синоде царила тяжёлая атмосфера недоверия. Члены Синода боялись друг друга, и не без оснований: каждое слово, открыто сказанное в стенах Синода противниками Распутина, немедленно передавалось в Царское Село .»

Определением Святейшего Синода от 29 апреля 1917 года за № 2579 из делопроизводства Синода изымался ряд вопросов «на окончательное разрешение в епархиальные управления»: о снятии священного сана и монашества по прошениям, об учреждении новых приходов на местные средства, о расторжении браков по неспособности одного из супругов, о признании браков незаконными и недействительными, о расторжении браков по прелюбодеянию - при согласии обеих сторон, и ряд других, ранее бывших в компетенции Святейшего Синода. В тот же день Синод принял решение о сформировании Предсоборного совета для подготовки вопросов, подлежащих рассмотрению на «Церковном Учредительном собрании»; основной задачей стала подготовка Всероссийского Поместного Собора .

Примечания

Литература о Святейшем синоде

1. Кедров Н. И. Духовный регламент в связи с преобразовательною деятельностью Петра Великого . Москва, 1886.
2. Тихомиров П. В. Каноническое достоинство реформ Петра Великого по церковному управлению . // «Богословскій Вѣстникъ, издаваемый Императорскою Московскою Духовною Академіею ». 1904, № 1 и 2.
3. Прот. А. М. Иванцов-Платонов. О русском церковном управлении . СПб.,1898.
4. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. Ч. III, гл. 35: Бюрократия в Церкви .
5. Прот. В. Г. Певцов. Лекции по церковному праву . СПб., 1914.
6. Прот. Георгий Флоровский . Пути русского богословия . Париж, 1937.
7. И.К. Смолич Глава II. Церковь и Государство Из История русской церкви. 1700-1917 гг. (Geschichte der Russische Kirche ). Лейден , 1964, в 8 книгах.
8. Шавельский Г.И. Русская Церковь пред революцией. М.: Артос-Медиа, 2005 (написана в половине 1930-х), стр. 56-147.
9. Высшие и центральные государственные учреждения России. 1801-1917 . СПб.: Наука, 1998, Т. 1, стр. 134-147.

См. также

Ссылки

• А. Г. Закржевский. Святейший Синод и русские архиереи в первые десятилетия существования «церковного правительства» в России .

Wikimedia Foundation . 2010 .

На православном Востоке к XV веку завершилось формирование при предстоятелях поместных Церквей института постоянно действующего собора епископов, именуемого в Константинополе Σύνοδος ενδημούσα («постоянно проживающий собор») или «малыми синодами» в иных Церквах.

Их постановлениями, под председательством Патриархов, принимались решения по наиболее важным вопросам. В России же учреждение Синода связано с временем правления Петра I. Среди преобразований Петра I важнейшей по своим последствиям была реформа церковного управления.

Реформа Петра I

Первоначально Петр не собирался менять веками установленный церковный порядок. Однако, чем дальше продвигался первый российский император в проведении государственной реформы, тем меньше у него оставалось желания разделять власть с иным лицом, пусть даже духовным. К самой же православной вере Петр I был скорее равнодушен.

В 1700 году скончался патриарх Адриан. Петр сразу же использовал это обстоятельство. Он не видит среди представителей церковной иерархии лостойных кандидатов на Патриаршество.

Патриарший трон остался вакантным, а управлять епархией Патриарха был назначен Местоблюститель митрополит Рязанский Стефан Яворский. Местоблюстителю были поручены в заведывание только дела веры: «о расколе, о противностях церкви, о ересях»

24 января 1701 был восстановлен Монастырский приказ, в ведение которого отошли Патриарший двор, архиерейские дома, монастырские земли и хозяйства. Во главе приказа был поставлен боярин Иван Алексеевич Мусин-Пушкин.

Во всех важных случаях Местоблюститель должен был советоваться с другими епископами, которых ему предлагалось попеременно вызывать в Москву. Результаты всех совещаний Местоблюститель Патриаршего престола должен был представлять на утверждение государя. Это собрание очередных епископов из епархий называлось, как и прежде, Освященным собором. Этот Освященный собор в духовных делах, а боярин Мусин-Пушкин с его Монастырским приказом - в других, значительно ограничивали власть Местоблюстителя Патриаршего престола в управлении церковью.

C 1711 года вместо старой Боярской думы стал действовать Правительствующий Сенат. Отныне, все управления, как духовные, так и мирские, должны были повиноваться Указам Сената как Царским Указам. Местоблюститель Патриаршего престола уже не мог без Сената поставить архиерея. Сенат начинает самостоятельно строить церкви и сам приказывает архиереям ставить священников. Сенат определяет игуменов и игумений в монастыри.

В 1718 году Местоблюститель Патриаршего престола, временно пребывавший в Петербурге, получает Указ его величества - «жить ему в Петербурге постоянно и архиереям приезжать поочерёдно в Петербург же, против того, как в Москву приезжали». Такое управление было явно временным. Однако прошло около двадцати лет, прежде чем Петр воплотил свои идеи в жизнь. Для их реализации ему необходим был единомышленник в церковной среде. Процесс рождения церковной реформы протекал в полном секрете от Церкви и ее иерархии.

Феофан Прокопович

Ключевой фигурой в деле организации Духовной коллегии был малороссийский богослов, ректор Киево-Могилянской Академии Феофан Прокопович, которого Пётр встретил ещё в 1706 году, когда он при закладке Печерской крепости в Киеве говорил прветственную государю речь. В 1711 году Феофан был при Петре в Прутском походе. 1 июня 1718 года он был наречён в псковские епископы, а на следующий день он был посвящён в архиерейский сан в присутствии государя. Вскоре Прокоповичу было поручено составление проекта создания Духовной коллегии.

К 1721 Феофан Прокопович закончил составление Духовного регламента - документа, определившего существование Духовной коллегии. Феофан открыто высказал причины замены Патриаршества духовной коллегией в «Духовном регламенте»:

«Дабы у простого народа не возникал соблазн видеть в патриархе некое второе лицо в государстве, почти равное первому, а то и превосходящее его...»

Этот документ был представлен Петром на обсуждение в Сенат и только затем предложен вниманию церковного Собора из оказавшихся в Петербурге шести архиереев. Под давлением светской власти они подписали документ и заверили, что все «учинено изрядно». В течение года собирались подписи тех архиереев, которые не участвовали в Деяниях Собора, а также настоятелей важнейших монастырей. Нередко при этом государственные чиновники использовали силу для получения требуемого согласия.

Святейший Правительствующий Синод

После учреждения Духовной коллегии встал вопрос: как совершать молитвенное возглашение нового церковного правительства? Латинское слово «коллегиум» в сочетании со «Святейшим» звучало неблагозвучно, поэтому предлагались разные варианты: «собрание», «собор». Наконец остановились на приемлемом греческом слове «синод» - Святейший Правительствующий Синод. Сино́д или собо́р (от греч. Σύνοδος - «собрание», «собор»; лат. consilium - совет, консилиум). Чтобы соблюсти каноничность нового духовного правительства Петр обратился за благословением к Константинопольскому Патриарху Иеремии. Ответ патриарха был следующим:

«Мерность наша... утверждает и закрепляет, что учрежденный благочестивейшим самодержцем Петром Алексеевичем Синод есть и называется нашим во Христе братом...»

Аналогичные грамоты были получены и от других Восточных патриархов. Таким образом, Синод был признан в качестве постоянного Собора, равного по власти Патриархам, и потому носящего титул Святейшего.

25 января 1721 года Пётр подписал манифест об учреждении Духовной Коллегии, получившей вскоре новое наименование Святейшего правительствующего Синода. 14 февраля 1721 года произошло торжественное открытие нового управления церковью.

Состав и структура Святейшего Правительствующего Синода

В ведение Синода были переданы патриаршие приказы: духовный, казённый и дворцовый, переименованные в синодальные, монастырский приказ, приказ церковных дел, канцелярия раскольнических дел и типографская контора. В Санкт-Петербурге была учреждена тиунская контора (Тиунская Изба); в Москве - духовная дикастерия, канцелярия синодального правления, синодальная контора, приказ инквизиторских дел, канцелярия раскольнических дел.

Состав Святейшего Синода определялся по регламенту в 12 «правительствующих особ», из которых три непременно должны были носить сан архиерея. Как и в гражданских коллегиях, в Синоде считался один президент, два вице-президента, четыре советника и пять асессоров.

В 1726 году эти иностранные названия, так не вязавшиеся с духовными санами заседавших в Синоде лиц, были заменены словами: первоприсутствующий член, члены Синода и присутствующие в Синоде. Президенту, впоследствии первоприсутствующему, принадлежит, по регламенту, голос, равный с прочими членами коллегии. Президентом Синода был назначен митрополит Стефан.

Вице-президентом был назначен человек преданный Петру, - Феодосий, архиерей Александро-Невского монастыря. По устройству канцелярии и делопроизводства Синод напоминал Сенат и коллегии, со всеми заведёнными в этих учреждениях чинами и обычаями. Пётр также позаботился об устройстве надзора за деятельностью Синода. 11 мая 1722 года было приказано присутствовать в Синоде особому обер-прокурору.

Первым обер-прокурором Синода был назначен полковник Иван Васильевич Болтин. Главной обязанностью обер-прокурора было вести все сношения Синода с гражданской властью и голосовать против решений Синода, когда они не согласовывались с законами и указами Петра. Сенат дал обер-прокурору особую инструкцию, являвшуюся почти полной копией с инструкции генерал-прокурору Сената.

Обер-прокурор подлежал суду только государя. Сначала власть обер-прокурора была исключительно наблюдательная, но мало-помалу обер-прокурор становится вершителем судеб Синода и его руководителем на деле.

До 1901 года члены Синода и присутствующие в Синоде при вступлении в должность должны были приносить присягу, которая, в частности, гласила:

Исповедую же с клятвою крайняго Судію Духовныя сея Коллегіи быти Самаго Всероссійскаго Монарха Государя нашего всемилостивейшаго

В результате петровской реформы Церковь полностью утратила независимость от светской власти. Все постановления Синода вплоть до 1917 года выходили под штемпелем: «По указу Его Императорского Величества». В государственных бумагах церковная власть стала именоваться наряду с другими ведомствами, такими как военным, финансовым, судебным - «Ведомством Православного Исповедания».

Александр А. Соколовский

Святейший Синод занимается всеми организационными вопросами Русской православной церкви, включая и взаимодействие с зарубежными и так называемыми иноверными религиозными объединениями любого типа.

Кроме этого, на нем лежит ответственность за взаимодействие приходов внутри страны, выполнение и соблюдение христианских канон и порядков, принятие наиважнейших организационных и финансовых вопросов.

Святейший Синод занимается популяризацией православной веры не только среди жителей внутри своей страны, но и за ее пределами, выполняя подобную работу только в пределах государственного законодательства. Пресечение нападок представителей других вероисповеданий и разжигание межнациональной розни на почве религии также лежит на его плечах.

История создания Святейшего Синода

Необходимость создания управленческого органа церковной власти была инициирована Петром I еще в 1700 году, после кончины патриарха Адриана. По мнению российского царя, дальнейшее существование православия без должного управления было невозможным, так как не было организовано решение насущных вопросов и церковные дела неминуемо двигались к упадку.

Первым «представителем» церковной власти был так называемый Монастырский приказ, который был переименован в Духовную в 1718 году и получил свой собственный устав – Духовный регламент. И уже через три года управленческий орган русского христианства был признан Константинопольским патриархом Иеремией III и получил свое теперешнее название – Святейший Синод.

Все, кто присутствовал в этом высокопоставленном собрании или становился его членом, обязаны были произносить клятву, которая по своей значимости приравнивалась к военной, а нарушение ее строго наказывалось. Чуть позднее Святейший Синод получил более обширные и значимые положения и ведал не только церковными делами, но и дворцовыми, некоторыми полномочиями казначейства и государственной канцелярии, в его ведении находился и царский .

Святейший Синод современности

В современной православной христианской церкви Святейший Синод выполняет те же функции, что и России, за исключением выполнения дел государственного значения. В его ведении остаются дипломатические, финансовые и хозяйственные дела патриархата России, он занимается принятием решений по ранжированию руководящих постов, распределению должностей и укреплению международных отношений, но лишь в рамках религии.

§ 6. Святейший Синод: полномочия и организационные изменения в XVIII–XX вв.

а) После смерти Петра I органы управления Святейшего Синода со временем были отчасти ликвидированы, отчасти же преобразованы. Эти изменения, вызванные административной необходимостью, были в то же время следствием перемен в отношениях между носителем высшей государственной власти и Святейшим Синодом, но прежде всего они происходили по инициативе обер–прокуроров, которые приобретали все б?льшее влияние.

После учреждения Верховного Тайного совета указом от 8 февраля 1726 г. Святейший Синод был подчинен ему как высшему государственному органу . 15 июля того же года Верховный Тайный совет препроводил Святейшему Синоду указ Екатерины I, согласно которому вносились изменения в его главную инстанцию - пленарное Присутствие. Императрица повелела учредить в Святейшем Синоде два апартамента, ибо он «отягощен» и духовные дела находятся в запущенном состоянии. «Мы, подражая трудам его высокославной памяти государя императора, ко исполнению благого его намерения повелели ныне разделить синодальное правление на два апартамента: первый имеет состоять во шести персонах архиереев… Довольствоваться тем членам определенным жалованьем, а до епархий им ничем не касаться, дабы от того в надлежащем их управлении помешательства не было; и для того в епархии определить викариев, которые во всем ответ дать и рапортовать должны, а именно, о духовных делах - в первом, а о земских и об экономии - во втором апартаментах. В другом апартаменте быть суду и расправе, тако ж смотрению сборов и экономии и прочее тому подобное, по примеру преждебывшего Патриарша разряду и других тогда бывших в Патриаршем ведомстве приказов, и к тем делам определить повелели из светских шесть персон» (следует перечень имен). Вследствие этого изменения в организации Святейшего Синода епископы - члены Синода лишились части своих полномочий. Далее указ устанавливал подчинение Святейшего Синода Верховному Тайному совету: «А о которых духовных делах решения учинить будет им не можно, о том повелеваем доносить нам в Верховном Тайном совете, представляя свои мнения, а другому апартаменту доносить о тех делах, которые подлежат духовному рассуждению в Синод, а о светских делах Высокому Сенату… А протопопам, которые в Синоде присутствовали, быть по–прежнему у своих соборов» . Кроме того, 14 июля Святейший Синод был лишен званий «Правительствующего» и «Святейшего» и стал именоваться Духовным Синодом . 26 сентября того же года последовал указ, который предписывал второй апартамент называть «Коллегией экономии синодального правления» . Членами первого апартамента назначались: Феофан Прокопович, архиепископ Новгородский, Георгий Дашков, архиепископ Ростовский, Феофилакт Лопатинский, архиепископ Рязанский, Иосиф, архиепископ Воронежский, Афанасий Кондоиди, архиепископ Вологодский, и Игнатий Смола, бывший епископ Суздальский, который с 1721 г. жил на покое. Членами второго апартамента стали 5 лиц, среди них - прежний обер–прокурор А. Баскаков, на место которого 14 июля 1726 г. был назначен капитан Раевский . Члены первого апартамента были равны в правах и обязанностях. После смерти Стефана Яворского в Синоде не стало президента, теперь же была упразднена и должность вице–президента. Камер–контора Синода, существовавшая с 1724 г., была закрыта, а ее полномочия перешли к Коллегии экономии. В результате реформы 1726 г. от синодальной структуры петровского времени мало что осталось.

При вступлении на престол императрицы Анны Иоанновны Святейший Синод насчитывал только четырех членов: Иосиф скончался в конце 1726 г., Афанасий же был отпущен в 1727 г. в свою епархию. 10 мая 1730 г. Синод получил указ императрицы, в котором повелевалось пополнить его состав шестью духовными лицами. Святейший Синод выдвинул 8 кандидатур, после чего 21 июля получили отставку все его члены и было учреждено новое Присутствие, состоявшее из трех епископов, трех архимандритов и двух протоиереев. Главным лицом в этом собрании был Феофан Прокопович .

В последующие годы число членов Святейшего Синода постоянно колебалось: в 1738 г. их было четверо, в 1740 г. - трое. При императрице Елизавете в Синоде состояли 5 епископов и 3 архимандрита. С 1740 г. место Феофана занял Новгородский архиепископ Амвросий Юшкевич (1740–1745). Старания Амвросия и Ростовского митрополита Арсения Мацеевича восстановить должность президента Синода не увенчались успехом . При Екатерине II Святейший Синод получал содержание на трех епископов, двух архимандритов и одного протоиерея. В Московской синодальной конторе должны были заседать один епископ, два архимандрита и один протоиерей. Но и при Екатерине II, и при Павле I эти нормы редко соблюдались, так что число членов Синода колебалось от трех до восьми (в 1796 г.) .

Штатное расписание нарушалось и в правление Александра I. Новые штаты от 9 июля 1819 г. были рассчитаны на семь человек: первоприсутствующего (митрополита Санкт–Петербургского), двух епископов - членов Святейшего Синода, одного епископа в ранге заседателя, еще двух заседателей–архимандритов и одного протоиерея . Еще до этой реорганизации обер–прокурор князь А. Н. Голицын по именному указу от 12 июня 1805 г. призвал для работы в центральном ведомстве Святейшего Синода сроком на 1–2 года епархиальных архиереев. С тех пор персональный состав Синода постоянно менялся, а постоянным членом оставался только митрополит Санкт–Петербургский . После 1819 г. постоянными членами Святейшего Синода стали ex officio [в силу своей должности (лат.)] Московский и Киевский митрополиты. Заседателями были три епархиальных архиерея, время от времени сменявшихся. Вопреки утвержденным штатам архимандриты в составе Синода не значились. При Николае I обер–прокурор граф Н. А. Протасов следил за тем, чтобы состав Святейшего Синода менялся чаще, а потому во второй половине столетия стало уже традицией, что заседатели назначались на 2, в редких случаях - на 3 года.

Святейший Синод собирался для заседаний на летнюю и зимнюю сессии. В промежутках между ними епископы разъезжались по своим епархиям. При обер–прокуроре К. П. Победоносцеве заседателями Святейшего Синода могли быть епископы, находившиеся на покое. Назначались они с той целью, чтобы нейтрализовать оппозицию других архиереев диктатуре обер–прокурора. В 1842 г. два члена Святейшего Синода, которые не могли примириться с командным стилем графа Протасова, удалились в свои епархии, не утратив, однако, членства в Синоде. Это были Московский митрополит Филарет Дроздов и Киевский митрополит Филарет Амфитеатров. Со времени Протасова и до самого конца синодального периода в Святейший Синод назначались почти всегда те епископы, которые устраивали обер–прокурора. Только три митрополита (Петербургский, Московский и Киевский) были синодальными членами ex officio . Император Николай I в 1835 г. назначил членом Святейшего Синода наследника престола Александра. Назначение мирянина вызвало возражения со стороны архиереев, в первую очередь - митрополита Филарета Дроздова, поэтому великий князь воздерживался от какого–либо участия в заседаниях .

Начиная с князя А. Н. Голицына, и особенно при графе Н. А. Протасове, обер–прокурор приобрел решающий голос в Синоде. Постановления Синода издавались в форме указов и начинались словами: «По указу Его Императорского Величества Святейший Правительствующий Синод повелел…» При Протасове канцелярия обер–прокурора начала оттеснять на задний план канцелярию синодальную. Именно в канцелярии обер–прокурора составлялись проекты решений и подготавливались документы для заседаний Святейшего Синода. Доклады на заседаниях делались одним из чиновников обер–прокуратуры и составлялись в соответствии с желанием обер–прокурора. Таким образом, в основе всех решений Святейшего Синода лежали дела не в их первоначальном виде и с полной документацией, а в форме, отредактированной обер–прокурором. Приведем высказывание священника М. Морошкина, исследовавшего весь Синодальный архив об эпохе Николая I: «Описывая действия Святейшего Синода за царствование столь продолжительное, весьма любопытно было бы означить подробно степень участия и влияния каждого из членов этого главного духовного управления в делах, ему предлежавших; но мы тщетно стали бы искать матерьялов к тому в протоколах, представляющих всегда одно лишь окончательное, общее заключение с умолчанием предшедших ему прений и общих суждений. К тому же в это царствование разномыслие в Синоде если и допускалось по необходимости на словах, то почти никогда не являлось в письменных его актах. Причиною сему был главнейше сам император, весьма не жаловавший отдельных мнений со стороны членов Синода и, если такие встречались, объявлявший за них через обер–прокурора свое неудовольствие, временами довольно резко» . Все сказанное делает вполне понятной следующую запись в дневнике архиепископа Саввы Тихомирова: «Покойный владыка Филарет мне сказывал, что когда он присутствовал (до 1842 г.) в Синоде, каждое воскресенье, после вечерни, все члены Синода собирались к митрополиту Серафиму на вечерний чай, и в это время занимались предварительным обсуждением более важных вопросов по делам церковным, прежде нежели они окончательно решались в официальном заседании Синода». Чтобы не возбуждать гнев императора, на этих предварительных совещаниях подготавливалась единодушная резолюция, которая представлялась затем обер–прокурору на официальном заседании. В «Хронике» архиепископа Саввы Тихомирова за 1883–1884 гг. есть много осторожно сформулированных критических замечаний по поводу системы Победоносцева, которую автор хорошо изучил, будучи в те годы заседателем в Святейшем Синоде. О том, как происходили заседания Синода при Победоносцеве в 1886–1887 гг., много интересного можно узнать из писем Иркутского архиепископа Вениамина Благонравова (1837–1892), а также из дневников и «Биографических материалов» Херсонского архиепископа Никанора Бровковича, который был членом Синода в 1887–1890 гг. Последний высказывался о заседаниях Святейшего Синода весьма свободно и критически: «Распорядок сидения соблюдается теперь необычный. Обычный должен бы быть таков: посреди залы висит портрет царствующего императора, против него, во главе стола, императорское кресло; по бокам синодского стола стоят по четыре кресла; чины должны бы сидеть так: справа от императорского стула, на первом кресле, первенствующий митрополит, слева старейший, за ним следующий и т. д. Перед столом стоит обер–секретарский пюпитр. Но так как первенствующий старец теперь тяжел на ухо и лучше слышит правым, чем левым, ухом, то он и садится поближе к докладывающим обер–секретарям. У пюпитра всегда стоит докладывающий обер–секретарь. Прочие обер–секретари, дожидающие очереди доклада, всегда жмутся к стенке, всегда стоя. Директор синодальной канцелярии, когда хочет, садится на одно из кресел, стоящих у стены. Обер–прокурор и его товарищи садятся, когда хотят, у своего обер–прокурорского стола, на первом кресле, стоящем во главе стола. Чиновники за обер–прокурорским столом при мне ни разу не садились. Вообще же обер–прокурор, его товарищ, директор В. К. Саблер и вице–директор С. В. Керский часто переменяют места; подходят к обер–секретарскому пюпитру, когда хотят разъяснить что–либо, чаще к самому уху митрополита, причем стараются выкрикивать каждое отдельное слово. Этим искусством, как и многими приятными искусствами, отличается особенно В. К. Саблер; он и не кричит, а как–то мягко внушает слова и понятия, начиная всегда ласкательным: «Владыка…» Обсуждение происходит так. Когда обер–секретарь доложит дело, старец–первенствующий почти всегда тут же и изрекает решение. Решение многих обыкновенных ходячих дел тем и оканчивается. Иногда же вставляются замечания, чаще всего обер–секретарями, иногда вице–директором, директором, товарищем обер–прокурора; из присутствующих чаще всего преосвященным экзархом Павлом , иногда преосвященным Германом , как уже давними, привычными членами; я же, особенно в присутствии митрополита, больше помалчиваю. И молчание это не предосудительно, а даже похвально, так как рассуждения еще ни разу не касались догматических или же канонических моих воззрений; а дадут ли тому–то дьячку медаль или благословение с грамотою, мне какое дело. Да случается и так, что общее мнение всех членов Синода остается втуне». Архиепископ Никанор писал своему викарию: «Вся сила в Константине Петровиче (Победоносцеве. - И. С.) и В. К. Саблере» . Весьма метко сердитое замечание Киевского митрополита Платона Городецкого (1882–1891), часто выступавшего с протестами на заседаниях Святейшего Синода, которое он высказал архиепископу Никанору: «У нас ведь два Синода: Святейший один, а Правительствующий другой»; подразумевались послушные архиереи, с одной стороны, и обер–прокурор - с другой . Еще в XVIII в. митрополит Платон Левшин называл свои поездки в Синод «экзерцициями». Теперь, сто лет спустя, дела обстояли еще хуже. Архиепископ Савва Тихомиров пишет в «Хронике» о том, что на заседаниях Синода архиереи слушали подготовленные обер–прокурором доклады и затем подписывали протоколы заседаний, - в этом заключалась вся работа. Тот же архиепископ Савва сообщает, что таким образом поступили с очень важным Уставом духовных академий 1884 г. На предложенные дополнения и поправки попросту не обратили внимания. Обер–прокурор распорядился представить членам Синода текст, отредактированный по своему усмотрению, и они подписали документ, даже не заглянув в него. Той же системы придерживался и преемник Победоносцева В. К. Саблер, как то видно из воспоминаний Волынского архиепископа Евлогия Георгиевского о годах членства в Святейшем Синоде (1908–1912) .

Компетенция обер–прокурора ограничивалась административным управлением и не распространялась на сферу вероисповедания и церковного права. За исключением отдельных случаев канонически недопустимого вмешательства в церковное судопроизводство, это ограничение неукоснительно соблюдилась.

б) О законодательной власти Святейшего Синода в манифесте Петра I от 21 января 1721 г. говорится следующее: «Однако ж делать сие должна Коллегия духовная не без Нашего соизволения». Это установление было подтверждено в Своде законов 1832 и 1857 гг. (том 1: Основные законы, ст. 49). Тем самым все законодательные акты Святейшего Синода исходили от государственной власти - либо непосредственно как указы императора, либо как указы Святейшего Синода, изданные «по указу Его Императорского Величества». В виде указов, уставов или законов они попадали в собрание законов империи. Так возникли Уставы духовных консисторий 1841 и 1883 гг., Уставы духовных учебных заведений 1809–1814, 1867–1869, 1884, 1910–1911 гг., закон о правах белого духовенства и духовенства военного флота, закон о содержании духовенства и т. д. Таким образом, Святейший Синод не имел законодательной автономии. Его постановления утверждал император, после чего они превращались в именные повеления, принятые при участии Святейшего Синода . Зачастую сама разработка будущих постановлений в Святейшем Синоде инициировалась государственной властью или же господствовавшим в придворных и правительственных кругах церковно–политическим направлением, проводником которого в Синоде выступал обер–прокурор. Во многих случаях церковное законодательство являлось следствием не церковных нужд и интересов, а личных представлений об общегосударственных интересах самого государя или его уполномоченного в Святейшем Синоде, т. е. обер–прокурора. Так, либеральные тенденции эпохи Александра I повлияли на Уставы духовных учебных заведений 1808–1814 гг. Глубокий след в церковном законодательстве своего времени оставили личные взгляды Николая I и его обер–прокурора графа Н. А. Протасова. Уставы духовных учебных заведений 1867–1869 гг. возникли под воздействием реформаторских настроений в обществе и тенденций государственной политики 60–х гг. В соответствии с переменами в этой политике при Александре III находился реакционный курс К. П. Победоносцева, который планомерно отбирал у Церкви права, представленные ей в предшествовавшее царствование. Многочисленные законы, касавшиеся церковных дел (например, положения старообрядцев, монахов или вообще духовного сословия), издавались в рамках государственной внутренней политики, причем законодатель не считал нужным предварительно хотя бы советоваться со Святейшим Синодом .

23 апреля 1906 г. были приняты новые Основные законы, которые в статье 11 (тома 1) содержали следующее положение: «Государь император в порядке верховного управления издает в соответствии с законами указы для устройства и приведения в действие различных частей государственного управления, а равно повеления, необходимые для исполнения законов». Статьи 64 и 65 были буквальным повторением статей 42 и 43 Свода законов в изданиях 1832 и 1857 гг., которые до тех пор очерчивали полномочия императора в церковном законодательстве. Таким образом, возникает впечатление, что Основные законы 1906 г. лишь подтвердили прежний законодательный порядок. Однако в действительности создание Государственной думы полностью изменило структуру законодательной власти в государстве. В статье 86 читаем: «Никакой новый закон не может последовать без одобрения Государственного совета и Государственной думы и вступить в силу без утверждения государя императора». Согласно статье 87, правительство, если ему придется издать закон между сессиями Государственного совета и Государственной думы, обязано представить его в вышеназванные государственные органы в течение двух месяцев. Статья 107 гласит: «Государственному совету и Государственной думе… предоставляется возбуждать предложения об отмене и изменении действующих и издании новых законов, за исключением Основных государственных законов, почин пересмотра которых принадлежит единственно государю императору» .

Итак, с 1906 г. Государственный совет и Государственная дума участвовали и в законодательстве о Церкви. В результате Церковь оказалась в подчиненном положении по отношению к учреждениям, в которых между прочими были представители не только неправославных исповеданий, но и нехристианских религий. Практика показала, что в Государственной думе, особенно при обсуждении бюджетных вопросов, часто проявлялась неприкрытая враждебность по отношению к Святейшему Синоду и к Церкви вообще . Профессор церковного права П. В. Верховской так определяет описанную выше новую правовую ситуацию: «Ст. 64 и 65 Основного закона изд. 1906 г. дословно повторяют ст. 42 и 43 Основного закона изд. 1832 г. и следующих. В новом издании они имеют и новый смысл, хотя текст их прежний. Это зависит от того, что по новым Основным законам в законодательстве участвуют Государственная дума и Государственный совет и акты законодательства точно отграничиваются от актов управления, которое, каково бы оно ни было, отныне должно быть подзаконным (ст. 10 и 11). Следовательно, слова ст. 65 «В управлении церковном самодержавная власть действует посредством Святейшего Правительствующего Синода, ею учрежденного» означают: в подзаконном управлении, или администрации (от которой не отделим, по особым причинам, и церковный суд), самодержавная власть действует посредством Святейшего Синода. Что же касается установления новых законов для Русской Церкви, то они могут последовать не иначе как с одобрения Государственного совета и Государственной думы (ст. 86). Таким образом, в делах законодательных Святейший Синод теперь не только по–прежнему несамостоятелен, не только зависит от государя, но зависит и от законодательных учреждений. Если же были уже попытки обойти их, например, в проведении нового Устава духовных академий, то такие попытки должны быть признаны противоречащими действующим Основным законам, т. е. главнейшему и коренному источнику права для всей России и для всего, что в России. Очень важно, что законодательной и даже законосовещательной власти на основании ст. 86 не может иметь никакое «Предсоборное Присутствие», «Предсоборное Совещание» и даже самый «Поместный Всероссийский Собор» . «Чисто церковной власти, не производной по своему происхождению и самостоятельной по осуществлению русские Основные законы не знают… Необходимо просить государя, чтобы он принял на себя инициативу изменения Основных законов в том смысле, чтобы из общего положения ст. 86 было сделано изъятие относительно особого порядка издания церковных законов, независимо от Государственного совета и Государственной думы» . Автор подразумевает, очевидно, восстановление того положения, которое существовало до 1906 г., или же учреждение особого законодательного органа Церкви, например Поместного Собора, при уточнении компетенции высшей государственной власти по отношению к этому органу. Поскольку император не проявил такого рода инициативы, Государственная дума занялась разработкой враждебных Церкви законопроектов, например о старообрядцах и сектах, хотя они так и не состоялись как государственные законы.

Юридическим основанием для административных полномочий Святейшего Синода служили манифест Петра I от 21 января 1721 г. и «Духовный регламент». В дальнейшем появились законы, которые уточняли эти полномочия в отдельных пунктах, к примеру, в отношении епархиального управления - Уставы духовных консисторий от 1841 и 1883 гг. Определенные административные акты требовали утверждения императора, к таковым относились прежде всего назначения и смещения епархиальных архиереев и викариев. Обычно Святейший Синод называл трех кандидатов, а назначение происходило затем «по указу Его Императорского Величества», после чего епископ, согласно «Духовному регламенту», приводился к присяге в Святейшем Синоде. Императорским указом производились также учреждение новых епархий, перемещения архиереев, их увольнение на покой и повышения в сане. Порицания епископам исходили обычно от Святейшего Синода, но Николай I часто считал нужным делать выговоры лично . Ревизии епархий, академий и семинарий назначались и производились Святейшим Синодом. Ревизии епархий поручались епископам, а ревизии учебных заведений выполняли особые ревизоры Духовно–учебного правления Святейшего Синода. Позднее они проводились на основе Правил 1865 и 1911 гг. Названные уполномоченные были обязаны представлять годовые отчеты, с которыми, однако, не слишком считались в Святейшем Синоде . Следствием отчетов, ревизий, представлений губернаторов и пр. были помимо порицаний частые перемещения архиереев в другие епархии, что, коль скоро существовало деление епархий на степени, считалось административным наказанием. В течение всего синодального периода такими перемещениями постоянно нарушалось каноническое правило, запрещающее епископам перемену кафедр .

Назначение и смещение настоятелей и настоятельниц монастырей, а также назначение и увольнение членов и секретарей духовных консисторий и заведующих учебными заведениями, лишение сана священников и монахов, возведение в архимандриты, игумены и протоиереи, награждение скуфьей, камилавкой, наперсным крестом, набедренником и митрой было прерогативой Святейшего Синода. Основывать и строить новые монастыри можно было только с разрешения Синода; право воздвижения новых церквей и часовен или поновления старых было в 1726 г. изъято из компетенции епархиального начальства и передано на усмотрение Святейшего Синода. Лишь в 1858 г. этот порядок был несколько смягчен .

Право надзора Святейшего Синода за духовными учебными заведениями в 1808–1839 гг., т. е. в период существования Комиссии духовных училищ, было сильно ограничено. Это послужило причиной роспуска комиссии и учреждения графом Протасовым Духовно–учебного правления. В позднейшей практике решающую роль стала играть канцелярия обер–прокурора, которая производила, например, назначения ректоров академий и семинарий, тогда как Святейшему Синоду было предоставлено право лишь обнародования решений. Замена в 1867 г. Духовно–учебного правления Учебным комитетом ничего не изменила в этом отношении .

Ведению Синода подлежали следующие области: вера и нравственность, борьба с расколом, еретическими учениями и сектантством, надзор за богослужебной практикой, упорядочение богослужения и составление новых служб, почитание мощей, канонизация, издание богослужебных книг и цензура богословской литературы .

Святейший Синод управлял движимым и недвижимым церковным имуществом. Ему подчинялись монастыри, а также зарубежные миссии и церкви. Вплоть до восстановления Московской епархии и до учреждения епархии Петербургской Святейший Синод управлял в 1–й половине XVIII в. Синодальной областью (через Московскую синодальную контору) и Петербургской Синодальной епархией . В числе епархиальных учреждений, подчиненных Святейшему Синоду, в XVIII в. были духовные управления, а в XIX в. - духовные консистории. При графе Протасове была значительно расширена канцелярия обер–прокурора и увеличен ее состав. С тех пор и до конца синодального периода канцелярия держала бразды правления в своих руках, определяя вплоть до деталей все действия Святейшего Синода.

Святейший Синод был, согласно «Духовному регламенту», высшей духовной судебной инстанцией, куда могли направляться апелляции из епархий. Здесь решались дела, связанные с заключением и расторжением брака, анафематствованием и отлучением от Церкви или возвращением в нее . В Синоде разбирались следующие дела: 1) подозрение в незаконности брака; 2) расторжение брака с определением виновной стороны; 3) богохульство, ересь, раскол, колдовство; 4) проверка степени родства перед заключением брака; 5) насильственные браки несовершеннолетних по настоянию родителей; 6) насильственные браки крепостных по требованию помещиков; 7) насильственный постриг в монахи; 8) невыполнение христианских обязанностей; 9) нарушение церковного благочиния и приличий; 10) отпадение от православной веры и возвращение к православию . После смерти Петра I последовали ограничения юрисдикции Синода. Теперь Святейший Синод мог назначить наказания лишь за богохульство и нарушение супружеской верности. При императрице Анне Иоанновне имели место многочисленные случаи вмешательства государственной власти в деятельность духовного суда, который бывал вынужден под давлением государства ссылать в монастыри и лишать сана духовных лиц. В правление Елизаветы Петровны светским судом проводились процессы против хлыстов в Москве и выносились соответствующие приговоры. Екатерина II лишила Святейший Синод права преследовать богохульство и колдовство . Александр I передал дела по обвинению в нарушении порядка и благочиния во время богослужения светским судам даже в тех случаях, когда они касались духовных лиц; впрочем, Николай I вернул их в сферу церковной юрисдикции (1841). Согласно Своду законов от 1832 г., церковные суды обязаны были руководствоваться той частью Свода, где шла речь о правовом положении духовенства и о преступлениях мирян против веры и нравственности (тома 9, 13–15). Необходимостью привести практику духовных судов в соответствие с этими нормами объяснялось, между прочим, и издание Устава духовных консисторий 1841 г.

Судебная реформа Александра II 1864 г., восторженно встреченная обществом, поставила на повестку дня публичное обсуждение и обновление давно устаревшего духовного судопроизводства. Между тем лишь в 1870 г. при Святейшем Синоде был образован совещательный комитет по реформе под руководством архиепископа Макария Булгакова. В обществе внимательно следили за его деятельностью, которая оживленно обсуждалась в прессе . По инструкции Синода от комитета требовалась наряду с учетом государственной судебной реформы 1864 г. известная независимость от ее принципов, дабы сохранить канонические нормы. Доклад комитета последовал только в 1873 г. В комитете с момента его основания имели место острые противоречия между либеральным большинством во главе с председательствующим и консервативным меньшинством, сплотившимся вокруг профессора церковного права Московской Академии А. Ф. Лаврова–Платонова, позднее архиепископа Литовского Алексия . Последний считал неприемлемым с точки зрения церковного права перенесение основного принципа судебной реформы 1864 г., а именно - четкого разделения судебной и исполнительной властей, в сферу духовного суда. Согласно церковному праву, епископ издревле соединял в своем лице судебную и исполнительную власть в епархии, и образование независимого духовного суда, казалось, действительно грозило подорвать канонические устои власти архиереев. С другой стороны, произвол и пристрастность епископов и Синода в судебных делах приводили к таким вопиющим злоупотреблениям, что взволнованная общественность настойчиво требовала создания автономного судопроизводства в полном соответствии с гражданской судебной реформой. Обер–прокурор Синода граф Д. А. Толстой, стремясь ограничить произвол епископов, поручил возглавить комитет архиепископу Макарию, который уже в Комиссии по реформе духовно–учебных заведений в 1867–1869 гг. проявил себя сторонником либеральных идей . За время своей деятельности комитет обсудил не менее четырех законопроектов. В окончательном варианте предлагалось отделить судебную власть от исполнительной: судьи духовного звания не имели права занимать административные должности. Низшую инстанцию должны были составить епархиальные суды, по нескольку в каждой епархии; в качестве судей в них выступали священники, утверждавшиеся в этой должности епископом. В их компетенцию входили следующие наказания: 1) замечание, 2) выговор без занесения в послужной список, 3) денежный штраф, 4) ссылка в монастырь на срок до трех месяцев, 5) выговор с занесением в послужной список. Следующей инстанцией должен был стать духовно–окружной суд, единый для нескольких епархий, судьи которого избирались бы в епархиях и утверждались епископами. Этот суд был задуман как апелляционная инстанция. Кроме того, он должен был выносить приговоры по более серьезным делам, когда обвинение исходило от епископа. Его приговор можно было обжаловать в Святейшем Синоде. Наивысшей инстанцией было Судебное отделение Святейшего Синода, судьями в котором выступали епископы и священники, назначавшиеся на эту должность императором в отношении 3:1. К компетенции Судебного отделения относились: все дела по обвинениям епископов и протопресвитера военного флота, дела против членов синодальных контор, судебные преступления членов духовно–окружных судов и апелляционные дела. Члены Святейшего Синода подлежали суду единственной инстанции - совместной сессии Присутствия Синода и его Судебного отделения . Предложение комитета о разделении властей могло быть согласовано с каноническими правами епископов в той мере, в какой члены судов первой и второй инстанций подлежали утверждению епископами, которые, таким образом, в известном смысле делегировали судьям свои права. В таком случае назначение судей Судебного отделения Святейшего Синода императором следовало бы аналогичным образом рассматривать как действие summus episcopus [верховного епископа (лат.)], вследствие чего, однако, роль государя в Церкви выступала в сомнительном виде.

Прежде чем закончилась работа над проектом, профессор А. Ф. Лавров опубликовал исследование под названием «Предполагаемая реформа церковного суда» (СПб., 1873, том 1) и ряд статей в «Прибавлениях к Творениям святых отцов». Он подверг проект комитета суровой критике, которая дала канонические аргументы в руки противников реформы. В 1873 г. проект был препровожден для обсуждения епархиальным архиереям и консисториям . Их позиция оказалась отрицательной, особенно резкими были отзывы Волынского архиепископа Агафангела Соловьева и Донского архиепископа Платона Городецкого, некоторые незначительные уступки проекту был готов сделать Московский митрополит Вениамин. В пользу проекта высказался лишь Псковский епископ Павел Доброхотов, за что архиепископом Агафангелом был назван «Иудой предателем» . В результате столь единодушного неприятия епископатом судебная реформа не состоялась и проект ее был погребен в синодальных архивах. Только Предсоборное Присутствие возобновило в 1906 г. дискуссию о судебной реформе в Церкви.

в) Реформа Петра I и государственное законодательство XVIII–XX вв. изменили юридическую основу административной и судебной деятельности Русской Церкви .

Эта основа имела две составляющие: 1) источники права, общие для всей православной Церкви; 2) русские источники права, проистекавшие из государственного и церковного законодательства. Последние развивались вследствие роста Русской Церкви и изменений в конфессиональном составе народонаселения империи, а также вследствие необходимости более четкой по сравнению с Московской Русью формулировки правовых норм.

Кроме Кормчей книги, этого единственного источника канонического права, в Московском государстве имелось несколько государственных законов, частью разъяснявших, частью дополнявших церковное право, но не противоречивших его нормам . Со времени Петра I государственное законодательство все более секуляризируется. Вместе с тем оно распространяется и на духовенство как сословие (духовное звание) и как часть населения, а также на органы церковного управления, деятельность которых приходилось приводить в соответствие с правовыми нормами, обязательными для всех граждан. Поэтому невозможно рассматривать зависимость церковных источников права от государственного законодательства только как следствие послепетровской государственной церковности, нельзя не видеть, что эта зависимость проистекала из общего внутреннего развития русского народа в этот период.

К правовым источникам, общим для всей православной Церкви, относились: 1) книги Ветхого и Нового Заветов, за исключением не входящих в канон книг Товита, Юдифи, Премудрости Соломона, Иисуса, сына Сирахова, 2–й и 3–й книг Ездры и трех книг Маккавейских. Святейший Синод очень часто ссылался на Священное Писание в своих указах, распоряжениях и судебных решениях (прежде всего по бракоразводным делам), а также в своих посланиях к верующим . Далее: 2) священное предание, содержащееся в древнехристианских исповеданиях веры, апостольских правилах, постановлениях Вселенских и Поместных Соборов, актах мучеников и творениях отцов Церкви , а также 3) государственные и церковные законы византийских императоров в той мере, в какой они были включены в греческий и славянский тексты Номоканона и Кормчей книги . В 40–х гг. XVIII в. Святейший Синод предпринял исправление весьма испорченного текста Кормчей книги, но, ввиду того что эта работа не была закончена, издания Кормчей 1785 и 1804 гг. содержали все еще старый текст. В 1836 г. работа была продолжена особой синодальной комиссией, которая в 1839 г. выпустила в свет «Книгу правил святых апостолов, святых Вселенских и Поместных Соборов и святых отец» (2–е издание - 1862 г.) с исправленным текстом. В этой книге нет византийских законов, имеющихся в Кормчей книге и Номоканоне. Поскольку к этим последним приходилось прибегать в практике церковного управления, потому и после 1839 г. многие решения Святейшего Синода и консисторий основывались на Кормчей книге . Наконец, надо сказать и о 4) церковном Уставе, Служебнике и Требнике, которые содержат среди прочего дисциплинарные предписания для монахов и клира. В Большом Требнике приведены также правила исповеди, которыми часто пользовались в консисториях при вынесении решений .

Особые источники права Русской Церкви делились на две категории: 1) законы, изданные Церковью, а также государством для Церкви; 2) общегосударственные законы для всего населения империи, к которому принадлежало и духовенство, а также общеадминистративные законы, распространявшиеся и на церковное управление.

a) «Духовный регламент» от 1721 г. В первой его части приводится обоснование создания Святейшего Синода; во второй перечислены лица и дела, подлежащие его компетенции, и определен порядок делопроизводства; в третьей части речь идет о составе Синода, его правах и обязанностях. «Прибавленение» от 1722 г. содержит правила для клира и монахов. К концу столетия «Духовный регламент» был уже большой редкостью и стал практически недоступен для духовенства, но Святейший Синод находил, очевидно, такое положение весьма выгодным, так как в 1803 г. отклонил предложение обер–прокурора о новом издании. Для переиздания потребовался указ императора, в соответствии с которым «Духовный регламент» неоднократно переиздавался в XIX в.

b) Устав духовных консисторий от 1841 г. Этот Устав был с некоторыми изменениями переиздан в 1883 г. и служил правовой основой епархиального управления. Поводом к разработке Устава послужило издание Свода законов 1832 г., в котором действующие указы и синодальные распоряжения были разбросаны без всякой системы, что весьма затрудняло их общий обзор. Дополнения и разъяснения Святейшего Синода, вошедшие в два последних издания - 1900 и 1911 гг., касались главным образом бракоразводных дел. Четыре части Устава содержат: 1) общие положения о консисториях и их задачах; 2) полномочия и порядок деятельности епархиального управления; 3) определения о епархиальных судах и их производстве; 4) состав консисторий и их делопроизводство.

g) Уставы, инструкции и положения по отдельным областям церковного управления: 1) уставы духовных учебных заведений от 1808–1814, 1867–1869, 1884, 1910–1911 гг.; 2) инструкция церковным старостам от 1808 г.; 3) инструкция настоятелям мужских и женских монастырей от 1828 г.; 4) инструкция настоятелям ставропигиальных монастырей от 1903 г.; 5) положения о приходских попечительствах при православных церквах от 1864 г.; 6) положение о церковных общинах от 1885 г.; 7) инструкция настоятелям приходских церквей от 1901 г.; наконец, положения об отдельных ведомствах Синода и канцелярии обер–прокурора и т. д.

До утверждения Устава духовных консисторий большое значение имела выпущенная в 1776 г. «Книга о должностях пресвитеров церковных», служившая руководством и учебником для семинарий. Имя ее автора, Смоленского епископа Парфения Сопковского, указано не было. Будучи учебным пособием, книга содержала в то же время и практические указания по различным вопросам права .

В 1868 г. при Святейшем Синоде была основана Архивная комиссия, положившая начало изданию «Полного собрания постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи» и «Описания документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего Правительствующего Синода». Сперва издание шло в строго хронологическом порядке, а затем - отдельными собраниями по периодам правления государей. Несмотря на то что комиссия работала медленно, все же с течением времени было опубликовано большое число хронологически упорядоченных ценных материалов по истории Русской Церкви XVIII–XIX вв. (см.: Введение, раздел Б).

В качестве источников церковного права служили следующие государственные законы: 1) императорские указы, адресованные Святейшему Синоду или касавшиеся общегосударственного управления, которое включало и Церковь; 2) Свод законов Российской империи в изданиях 1832, 1857, 1876 и 1906 гг. с постановлениями и решениями Государственного совета и разъяснениями Сената, служившими в качестве комментариев. Последние были опубликованы в Полном собрании постановлений и распоряжений (см.: Введение, раздел Б). Почти в каждом томе Свода законов есть постановления, касающиеся духовенства или церковного управления. В томе 1 находятся основные законы; в 3 томе - постановления о пенсиях и награждениях по духовному ведомству; том 4 содержит положения о церковном имуществе и городских налогах; том 8 - о лесном хозяйстве; 9 - о сословиях, т. е. тем самым и о духовном сословии, включавшем белое духовенство и монашествующих; том 10 - о брачном праве; том 12 - о строительстве; том 13 - об общественном призрении, епархиальных попечительствах, кладбищах, неимущих и т. д.; том 15 устанавливает наказания за преступления против веры и Церкви, том 14 регулирует судопроизводство по этим делам и содержит определения по гражданскому праву церковных учреждений. В неофициальных руководствах соответствующие материалы были сгруппированы по отдельным темам и вопросам. С середины столетия такие руководства получили широкое распространение как среди духовенства, которое во многих отношениях только благодаря им и получало доступ к текстам законов, так и среди церковных властей, например, в консисториях .

Наряду с кодифицированным правом в течение синодального периода сохраняло чрезвычайно важное значение обычное право, в котором концентрированно выражались народные обычаи и традиции, часто очень древние. Так, например, в огромном государстве наблюдались местные особенности в практике богослужения. Местные различия в традиционной плате за требы нередко играли решающую роль в вопросе об обеспечении клира. Обыкновение сохранять должности умерших клириков за их родственниками укоренилось так прочно, что в известном смысле приобрело черты обычного права. Обычай поставлять в епископы непременно только монашествующих или требование к будущему священнику жениться до своего посвящения в сан (т. е. отрицание целибата для белого духовенства) имеют столь древнее происхождение, что до сих пор лишь очень немногие, будь то духовные лица или миряне, знают о том, что здесь речь идет именно об обычае, а отнюдь не о норме канонического права, хотя в 60–х гг. XIX в. эти вопросы были предметом оживленной общественной дискуссии. Почтительное отношение верующих к древним обычаям разделялось иерархией и даже поощрялось Святейшим Синодом. Отсутствие исследований по этой обширной теме создает заметный пробел в истории Русской Церкви .

г) В начале XVIII в. Святейший Синод имел в своем распоряжении многие органы управления, которые в течение столетия претерпели ряд сокращений, чтобы затем, в XIX в., вновь увеличиться вместе с ростом Церкви и возникновением перед нею новых задач . Прежде всего следует назвать синодальную канцелярию, возникшую в 1721 г. вместе с самим Синодом и организованную по образцу канцелярии Сената. Вначале она состояла из обер–секретаря, двух секретарей, нескольких канцелярских чиновников и служебного персонала из солдат. Весьма недолго существовала также должность агента, служившего посредником между Синодом и государственными учреждениями. Начиная с обер–прокурорства графа Н. А. Протасова, синодальная канцелярия стала исполнительным органом обер–прокурора. Начальник канцелярии был всегда личным доверенным лицом обер–прокурора, который подготавливал решения Синода. Даже епархиальные архиереи должны были считаться с начальником канцелярии и находили нужным осведомляться о его мнениях на тот или иной счет .

В 1721–1726 гг. при Синоде состояла Контора школ и типографий, в 1722–1726 гг. - Контора судных дел. Кроме того, в 1722–1727 гг. Синод располагал Конторой инквизиторских дел, от которой работали по одному протоинквизитору в Петербурге и Москве, а также провинциал–инквизиторы и подчиненные им инквизиторы. Это учреждение было органом надзора за деятельностью епархиальных ведомств . Для сбора подушной подати со старообрядцев и для наблюдения за ними в 1722 г. была учреждена Контора раскольнических дел. После того как в 1726 г. налоговые вопросы перешли в ведение Сената, для борьбы с расколом в Синоде была организована Особая раскольническая контора . Руководство конторой осуществлял тот или иной синодальный советник, т. е. член Святейшего Синода, которому был придан асессор. Со времен патриаршества в Москве имелась Контора изуграфов для надзора за иконописанием, она в 1700–1707 и 1710–1722 гг. была подчинена Оружейной палате, в 1707–1710 гг. - местоблюстителю патриаршего престола, а с 1722 г. - Святейшему Синоду .

Святейший Синод тотчас после своего основания взял на себя управление Московской Патриаршей областью (под названием Синодальной области) и Петербургской Синодальной епархией, в которую входили новоприобретенные земли вокруг столицы. Обеими епархиями Святейший Синод управлял вплоть до 1742 г. В Москве Синод принял от местоблюстителя в свое ведение патриаршие приказы и в последующие годы произвел в управлении епархией многочисленные перестановки и переименования .

В 1724 г. Монастырский приказ, восстановленный в 1701 г., был преобразован в Камер–контору Синода, которой было поручено управление церковными землями. В 1726 г. Камер–контору упразднили, а ее функции перешли к Коллегии экономии, просуществовавшей до 1738 г., после чего управление церковными землями было передано Сенату. В период 1744–1757 гг. приходные суммы находились в распоряжении Святейшего Синода. С выходом указов от 21 ноября 1762 и 26 февраля 1764 г. секуляризация церковных вотчин стала свершившимся фактом .

В 1814 г. в Тифлисе была учреждена Грузино–Имеретинская синодальная контора по управлению тамошним экзархатом, организация которой копировала Московскую контору. В ее обязанности входили: управление церковным имуществом, выдвижение кандидатов на вакантные кафедры, брачные дела и духовные суды. При Николае I штаты этой конторы были расширены .

Из книги Том 2. Аскетические опыты. Часть II автора Брянчанинов Святитель Игнатий

Представление в Святейший Синод от 4 мая 1859, № 38 (О благоустройстве Семинарии) 1. Необходимо Семинарии располагать в отдаленных частях города, чтоб воспитанники Семинарии имели как можно меньше общения с воспитанниками светских училищ, чтоб они были удалены от

Из книги Новый Библейский Комментарий Часть 1 (Ветхий Завет) автора Карсон Дональд

Отношение в Святейший Синод от 22 июня 1859, № 59 (О протоиерее Крастилевском) Вверенной управлению моему Кавказской епархии протоиерей Константин Крастилевский, уволенный вследствие моего представления от звания члена Кавказской Духовной Консистории, Указом

Из книги История Русской Церкви. 1700–1917 гг. автора Смолич Игорь Корнильевич

Рапорт в Святейший Синод от 6 июля 1859, № 64 (О протоиерее Крастилевском) 1. Из резолюции моей за № 1629 явствует, что Крастилевскому предоставлено было с перемещением из Моздока, где он не желал быть, в Георгиевск пользоваться доходами Георгиевского Собора и оставаться

Из книги Никейское и посленикейское христианство. От Константина Великого до Григория Великого (311 - 590 г. по Р. Х.) автора Шафф Филип

Рапорт в Святейший Синод от 7 сент. 1859, № 88 (О протоиерее Крастилевском) Так как протоиерей Константин Крастилевский отказался от мест, мною данных ему вне города Ставрополя, а непременно захотел иметь место в Ставрополе и получил одно из указанных им, а получив его,

Из книги В поисках христианской свободы автора Френц Реймонд

Рапорт в Святейший Синод от 27 марта 1861, № 788 (Об объявлении Высочайшего Манифеста) В Святейший Правительствующий Синод Игнатия, епископа Кавказского и Черноморского Рапорт19 сего марта получен мною при отношении г. Начальника Ставропольской губернии указ

Из книги Святой нашего времени: Отец Иоанн Кронштадтский и русский народ автора Киценко Надежда

Из рапорта в Святейший Синод от 24 июля 1861, № 1186 При всем старании моем расстроенное долговременными болезнями здоровье мое восстановить минеральными водами, я мог получить в течение проведенных мною здесь трех с половиною лет только некоторое облегчение, но вместе

Из книги Как воспитать замечательного ребенка автора Таунсенд Джон

7:11–28 Полномочия Ездры Копия письма Артаксерса (о полномочиях Ездры), которое, вероятно, было ответом на конкретную просьбу самого Ездры (ср.: 7:6), написана на арамейском языке (см.: 4:8). Перед Ездрой поставлены четыре задачи.Во–первых, он должен возглавить людей,

Из книги Слово Предстоятеля (2009-2011). Собрание трудов. Серия 1. Том 1 автора

§ 4. Святейший Синод: его организация и деятельность при Петре I а) Духовная коллегия, переименованная вскоре после своего возникновения в Святейший Синод, начала свою деятельность немедленно после своего торжественного открытия.Согласно царскому манифесту от 25 января

Из книги История богослужебного пения автора Мартынов Владимир Иванович

§ 8. Святейший Синод и церковная политика правительства (1725–1817) а) После внезапной кончины Петра I (28 января 1725 г.) наступил период внутренних неурядиц, продолжавшийся несколько десятилетий . «Россия пережила несколько дворцовых переворотов; у власти стояли иногда

Из книги автора

§ 9. Святейший Синод и церковная политика правительства (1817–1917) а) Двойное министерство, в котором делами православной Церкви занималось только одно из отделений, просуществовало до 14 мая 1824 г. Все это время деятельность отделения в полной мере определялась религиозной

Из книги автора

§16. Полномочия и ходатайство епископов 4. Мы переходим к вопросу о сфере епископских полномочий, которые также сформировались во времена Константина.По образцу иудейской синагоги и в соответствии с увещеваниями апостола Павла, христиане с самого начала привыкли

Организационные вопросы Епархиальное собрание Москвы 2009 года в своем «Постановлении о состоянии и развитии церковной жизни в первопрестольном граде» отметило ряд важнейших мер, необходимых для активизации работы в области образования и просвещения. В частности, было

все члены Коллегии имеют равные голоса и все, не исключая и ее президента, подлежат суду коллегии, в то время как Патриарх мог бы не захотеть судиться у подчиненных ему епископов, и самый этот суд в глазах простого народа показался бы подозрительным и некрепким; так что для суда над Патриархом понадобилось бы созывать Вселенский Собор, что ввиду отношений России с турками весьма затруднительно; и наконец

соборное правительство должно стать школой духовного управления.

Для придания большего авторитета и каноничности новому церковному правительству Петр I обратился к Константинопольскому Патриарху Иеремии III с просьбой, чтобы он, по совещании с другими Патриархами, «учреждение духовного Синода за благо признать изволил». В 1723 г. Иеремия прислал свою утвердительную грамоту, в которой извещал о признании Святейшего Синода своим «во Христе братом», имеющим власть «творити и совершати елико четыре Апостольские Святейшие Патриаршие Престолы» . Аналогичные грамоты были получены и от других Восточных Патриархов.

Таким образом, Святейший Правительственный Синод был признан в качестве постоянного Собора, равного по власти Патриархам, и потому носящего титул Святейшего. В отличие от Синода при Восточных Патриархах, наш Синод не восполнял Патриаршую власть, а заменял ее, являясь как бы коллегиальным Патриархом. Равным образом он заменял и Поместный Собор как высший орган церковной власти. Упразднение первосвятительского сана, замена его «безглавым» Синодом, равно как и исчезновение более чем на 200 лет Поместных Соборов из жизни Русской Церкви, явилось грубым нарушением 34 Апостольского правила, согласно которому «епископам всякаго народа подобает знати перваго в них, и признавати его яко главу, и ничего превышающаго их власть не творити без его разсуждения… Но и первый ничего да не творит без разсуждения всех».

Первенствующий член Синода, ничем не отличаясь по своим правам от других его членов, лишь символически представлял первого епископа, первоиерарха, без разрешения которого в Церкви не должно твориться ничего такого, что превышало бы власть отдельных епископов. Не был Синод, состоявший всего лишь из нескольких архиереев и пресвитеров, и полноценной заменой Поместного Собора.

Еще одним печальным последствием реформы явилось подчинение церковного правительства светской верховной власти. Для членов Синода составлена была присяга: «Исповедую же с клятвою крайнего судию Духовной сей Коллегии быти самого Всероссийского монарха государя нашего всемилостивейшего» . Эта присяга, оскорблявшая архиерейскую совесть, противная каноническим началам Церкви, просуществовала до 1901 года, почти 200 лет. В «Духовном регламенте» недвусмысленно провозглашалось, что «Коллегиум правительственное под державным монархом есть и от монарха уставлено» . Монарх же с помощью соблазнительной игры слов вместо традиционного наименования его «помазанником» именуется в «Регламенте» «христом Господним».

Святейший Правительствующий Синод, как и Сенат, действовал от имени государя, получал от него к исполнению Высочайшие указы и повеления по всем церковным делам. Все постановления Святейшего Синода вплоть до 1917 г. выходили со штемпелем «По указу Его Императорского Величества». В государственных бумагах Церковная власть с тех пор стала именоваться «Ведомством Православного Исповедания», наряду с другими ведомствами: военным, финансовым, судебным, внутренних дел.

Синодальная реформа в церковной литературе получила всестороннюю и справедливую критическую оценку, но в суждениях о ней не стоит все-таки впадать в однобокий критицизм. От него смог удержаться в своей продуманной, взвешенной оценке митрополит Московский Филарет: «Духовную коллегию, которую у протестанта перенял Петр, Провидение Божие и Церковный Дух обратили в Святейший Синод» .

Реформа эта смутила церковную совесть иерархии, клира, народа. Тем не менее она была принята и законопослушным духовенством, и верующим народом, а значит, несмотря на ее каноническую ущербность, в ней не было усмотрено ничего такого, что извращало бы строй церковной жизни настолько, чтобы Русская выпала из кафолического единства Вселенского Православия. Принятая иерархией и народом, признанная Восточными Патриархами, новая синодальная власть стала законным церковным правительством. И несмотря на то, что воля императора часто действительно навязываема была послушному Синоду, эта воля, во-первых, никогда не посягала на чистоту православного вероучения, чего бы Церковь в лице своего Синода не потерпела, а во-вторых, церковный авторитет синодальным актам все-таки придавала подпись членов Синода – иерархов; штемпель же «По указу Его Императорского величества», подобно подписям византийских императоров под определениями Вселенских Соборов, лишь придавал синодальным указам статус государственных законов.

Синод представлял собой высшую административную и судебную инстанцию Русской Церкви. С согласия Высочайшей власти ему принадлежало право открытия новых кафедр, избрания иерархов и поставления их на вдовствующие кафедры. Он осуществлял верховное наблюдение за исполнением церковных законов всеми членами Церкви и за духовным просвещением народа. Синоду принадлежало право устанавливать новые праздники и обряды, канонизовать святых угодников. Синод издавал Священное Писание и богослужебные книги, а также подвергал верховной цензуре сочинения богословского, церковно-исторического и канонического содержания. Он имел право ходатайствовать перед Высочайшей властью о нуждах Русской Православной Церкви. Как высшая церковная судебная власть, Синод являлся судом первой инстанции по обвинению епископов в антиканонических деяниях; он также представлял собой и апелляционную инстанцию по делам, решавшимся в епархиальных судах. Синоду принадлежало право выносить окончательные решения по большей части бракоразводных дел, а также по делам о снятии сана с духовных лиц и об анафематствовании мирян. Наконец, Синод служил органом канонического общения Русской Церкви с автокефальными Православными Церквами, со Вселенским Православием. В домовой церкви Первенствующего члена Синода за богослужением возносились имена Восточных Патриархов.

Помимо того, что Синод был центральным органом управления Русской Церкви, он являлся еще епархиальной властью для бывшей Патриаршей области, переименованной в Синодальную. Синод управлял ею через те же приказы, какие существовали и при Патриархах, переименованные, однако, в дикастерию (в Москве) и тиунскую контору (в Петербурге). Но после открытия Московской и Петербургской епархий в 1742 г., Синодальная область прекратила свое существование. В непосредственном ведении Синода от бывшей Синодальной области остались лишь Кремлевский Успенский Собор и ставропигиальные монастыри.

Изменения в составе Синода

Состав Синода со времени его учреждения неоднократно подвергался основательным переменам. Уже при Екатерине I (1725–1727 гг.) он был разделен на два апартамента (1726 г.): духовный и экономический. Первый апартамент, в ведении которого оставлены были исключительно духовные дела, состоял из Первоприсутствующего (после кончины митрополита Стефана в 1722 г. новый президент Синода уже не назначался) и 6 членов. Экономический апартамент ведал земельными владениями монастырей и епархиальных домов и состоял из чиновников. При Екатерине I Синод перестал называться «Правительствующим» и стал «Духовным Синодом». Впоследствии восстановлено было его первоначальное название. Что касается экономического апартамента Синода, то он под различными названиями: «камер-контора», «коллегия экономии» – не один раз передавался из ведения Синода в ведение Сената и обратно, пока, наконец, в результате секуляризации населенных церковных земель от управления ими не была окончательно устранена церковная власть.

При императрице Анне (1730–1740 гг.) Синод состоял из 3 архиереев, 2 архимандритов и 2 протоиереев (настоятелей Кремлевских Успенского и Благовещенского соборов). По штатам 1764 г. в Синоде положено было состоять 3 архиереям, 2 архимандритам и 1 протоиерею.

По штатам, утвержденным в 1818 г., в Синоде присутствовали семь лиц, один из которых именовался «Первенствующим». При Николае I (1825–1855 гг.) места архимандритов в Синоде заняли главный священник гвардии и гренадерских корпусов (он же духовник царя) и главный священник армии и флота. Впоследствии Синод приобрел исключительно архиерейский состав, что больше соответствовало церковным канонам. В него входили как его постоянные члены – митрополиты Петербургский (обычно, но не всегда первенствующий), Киевский и Московский – так, зачастую, и экзарх Грузии. Другие архиереи, которые вызывались в Синод (по его представлению) указами императора на неопределенный срок, именовались «присутствующими в Синоде». В XX веке в Синод стали вызывать протопресвитеров.

Обер-прокуроры Святейшего Синода

В 1722 г. указом императора учреждается должность Синодального обер-прокурора. Инструкция обер-прокурора была буквально списана с Инструкции генерал-прокурора при Сенате. Обер-прокурором, по мысли Петра I, должен был назначаться «из офицеров добрый человек…». Ему вменялось в обязанность быть «оком государя и стряпчим по делам государственным» .

Со временем, особенно в XIX веке (при князе Голицыне, Протасове, Победоносцеве), права обер-прокурора были расширены настолько, что из чиновника, контролирующего ведение синодальных дел, как это было предусмотрено в Инструкции, он стал полномочным министром, ответственным перед императором не только за соблюдение юридической формы в деятельности Синода, но и по существу.

В круг обязанностей обер-прокурора входило:

наблюдение за исполнением государственных законов по Духовному ведомству и контроль за своевременным исполнением дел;

просмотр протоколов Святейшего Синода, прежде чем они будут приведены в исполнение;

представление докладов Синода императору и объявление Синоду Высочайших Повелений;

присутствие на заседании Государственного Совета и Комитете Министров по делам Православной Церкви;

через обер-прокурора осуществлялись все сношения Синода с министрами и другими высшими светскими начальниками;

к нему на предварительные заключения поступали все рассматриваемые в Сенате дела, которые касались церковной недвижимости;

обер-прокурор являлся главным начальником для светских чиновников, состоявших на службе в Духовном ведомстве.

Как государственный сановник, равный по своим правам министрам, обер-прокурор имел при себе заместителя – товарища обер-прокурора и канцелярию, подобную департаментам при министерствах. Эта канцелярия была учреждена в 1839 г. Кроме канцелярии обер-прокурора, существовала еще Канцелярия Святейшего Синода, но и она подчинялась обер-прокурору. В ней рассматривались и подготавливались дела, которые утверждались Синодом.

Синодальные учреждения

В 1839 г. во главе с синодальным обер-прокурором было учреждено хозяйственное управление, в ведении которого находилось все имущество и денежные средства Синода. В 1867 г. при Святейшем Синоде был открыт Учебный Комитет. Его Председатель и 9 членов назначались Синодом: председатель – непременно из духовных лиц, а члены – из духовных и светских. Причем светские члены утверждались Синодом по представлению обер-прокурора. Помимо постоянных членов к участию в деятельности Комитета Председателем приглашались и другие лица (с ведома Синода или обер-прокурора) из проживающих в Петербурге ученых и педагогов. Учебный Комитет осуществлял общее административное управление и научно-методическое руководство семинариями и духовными училищами.

В непосредственном ведении Синода находились также две синодальные конторы: Московская и Грузино-Имеретинская. Первая из них, под председательством Московского митрополита, а в его отсутствии – первого викария епархии, состояла из архиереев, находящихся на покое в московских монастырях, архимандрита одного из московских ставропигиальных монастырей и протопресвитера Успенского собора. Эти кандидатуры утверждались по представлению Святейшего Синода Высочайшими приказами. Синодальная контора в Москве заведовала Успенским собором, Московскими ставропигиальными монастырями, синодальным домом, 12 Апостолов, синодальной ризницей и библиотекой. Кроме того, она ведала приготовлением святого мира.

Грузино-Имеретинская синодальная контора под председательством экзарха Грузии состояла из 4 членов: 3 архимандритов и 1 протоиерея. Она имела гораздо более широкие полномочия, чем Московская, являясь своего рода синодальным отделением по управлению грузинскими епархиями. Синодальная контора во главе с экзархом избирала кандидатов на вакантные грузинские кафедры и представляла их для утверждения Синоду. Епископы Грузии, управляя своими епархиями, в своей деятельности находились в зависимости от экзарха и синодальной конторы.

Проекты преобразования высшего управления. Русской Православной Церкви

Каноническая ущербность синодальной системы отягощала совесть архиереев, клириков и мирян. Во второй половине XIX века необходимость преобразования церковного строя начинает обсуждаться публично. В 80 гг. в епархиальных городах России – Петербурге, Киеве, Казани – проходят совещания епархиальных архиереев отдельных регионов, на которых обсуждаются вопросы церковной жизни, особенно острые в этих местностях. В литературе такие епископские совещания получили название «соборы».

У церковного народа появляется надежда на созыв Всероссийского Поместного Собора. В умах людей, особенно болезненно переживавших неканоничность синодального управления, зреет мысль о восстановлении Патриаршества.

Когда в ходе революции 1905–1917 гг. были изданы Манифесты, предоставлявшие широкие права иноверцам, инославным и старообрядцам, духовенство и церковная общественность встревожились тем, что Православная , находившаяся в течение 200 лет под жесткой опекой государственной власти, может оказаться в худшем положении, чем иноверцы и инославные религиозные объединения.

Об этом тогда заговорили с амвонов и на страницах церковной печати. Созыв Поместного Собора почти всеми в Церкви осознан был как необходимое, безотлагательное дело.

И сразу обнаружились разногласия по поводу состава предстоящего Собора. В Петербурге образовалась «группа 32», провозглашавшая задачу обновления самых основ церковной жизни. Эта группа требовала широкого представительства клириков и мирян на Соборе и чтобы они (клирики и миряне) получили равные права с епископами в решении всех вопросов церковной жизни. В данной тенденции откровенно проявились сословно-партийные интересы обновленцев, стремление закрепить побольше прав и привилегий за белым духовенством за счет епископата и монашества; монашествующих не епископов представители «группы 32» вообще считали нецелесообразным и неканоничным призывать на Собор. «Не считая правильной мысль, что первый Собор, по встречающимся для совершенной организации его затруднениям, может состоять из одних только епископов, мы полагаем, что он-то, прежде всего, и должен обладать характером всецерковного представительства, – отмечалось в мае 1905 г. в записке «группы 32» митрополиту Петербургскому Антонию (Вадковскому) – двухсотлетнее отсутствие соборов и современное положение высшей иерархии, не избираемой, как встарь, самими церквами, то есть клиром и народом самих вдовствующих церквей, обязательно требует участия на соборах низшей иерархии и мирян» .

Обновленцы пугают своих оппонентов церковным расколом, который произойдет, если их требования о равноправном участии клириков и мирян в Соборе не будут приняты. «Епископы выработают и утвердят на соборе проект устроения; но решение их не получит силы только от того, что оно будет единогласным желанием всех епископов. скажет или, по крайней мере, может сказать, что не одобряет такого устроения дел, не желает его и признает не соответствующим ни действительным ее потребностям, ни хранимому ею Преданию. Права или не права будет эта, невольно отрешенная от епископов Церковь, но раскол произойдет» , – писал член «Союза церковного обновления» Н.П. Аксаков. Для первоиерарха Русской Церкви авторы «Записки» предусматривали титул архиепископа столичного города или даже Патриарха, но не хотели наделить его никакими административными правами по отношению к другим епископам, предоставляя лишь первенство чести.

Совершенно противоположных убеждений о характере предстоявших преобразований высшей церковной власти придерживался епископ Антоний (Храповицкий). «Епископы, – писал он тогда, – имеют над собой не только Патриарха, но и изъявляют готовность подчиниться митрополитам. Власть Патриарха получит ведь только один, а остальные сделаются его послушниками: семеро (имеются в виду митрополиты, стоящие во главе митрополичьих округов) непосредственными, а прочие 92 – послушниками митрополита. Это столько же похвально со стороны епископов, сколько полезно для Церкви, ибо при ослаблении общей церковной дисциплины необходима твердая власть и над всеми нами» . Епископ Антоний выступал за исключительно епископский состав ожидаемого Собора. В том же духе был составлен доклад Святейшего Синода, представленный государю в 1905 г.

С глубоким разбором вопроса о составе Поместного Собора выступил в печати архиепископ Финляндский Сергий (будущий Патриарх). Он писал: «Можно ли, стоя на строго канонической точке зрения, утверждать, что клирики и миряне имеют право, наравне с епископами, участвовать с решающим голосом в областных соборах… Ответ может быть только отрицательный. Что клир и миряне обязательно присутствовали на соборах и что некоторые из них принимали в рассуждениях Собора самое замечательное участие, это правда… Но сказать, чтобы таков был закон церковный, обязательный для всех, чтобы этого требовали правила Св. Апостол и Св. Вселенских и Поместных соборов… невозможно. «Книга правил» не содержит никаких узаконений для участия клира и мирян в областных соборах и, напротив, – всюду, где говорит о Соборах, – говорит только об епископах и никогда о пресвитерах, клириках и мирянах (IV Всел. 19. Трулл. 8, VII Всел. 6, Карф. 14, 27, 87,141,142, Лаод. 40 и проч) . Однако ради единства и мира церковного, архиепископ Сергий считал допустимым призвать для участия в Соборе клириков и мирян: «Но, – отмечал он, – нужно поставить это участие так, чтобы оно не разрушало… основного принципа канонического строя» . Для этого архиепископ Сергий предлагал ввести в положение о Соборе такое условие: «Всякое постановление общего собора, достигнуто ли оно путем голосования или без него, получает силу закона, но может быть опротестовано, с указанием мотивов и передано на рассмотрение Собора одних епископов. Если постановление имеет характер догматико-канонический, для протеста достаточно одного голоса, кому бы он ни принадлежал. Во всех остальных случаях необходимо, чтобы протест был заявлен или поддержан не менее как одной четвертью всех присутствующих» .

Несмотря на самые живые надежды на скорый созыв Собора, несмотря на то, что специально учрежденное Предсоборное присутствие подготовило материал для предстоящего Поместного Собора, царь счел созыв собора неблаговременным. В 1912 г. материалы Присутствия пересматривались Предсоборным Совещанием, но до созыва Собора дело опять не дошло. Лишь отречение императора открыло путь к Поместному Собору. В 1917 году Предсоборный совет, работавший под председательством архиепископа Сергия, подготовил «Положение о Всероссийском Поместном Соборе».