Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

У каждого народа есть свои мифические существа, которые переселяются из сказки в сказку. Лешие, кикиморы, драконы и добрые феи снятся нам по ночам, пугают завываниями или (если добрые) одним мановением волшебной палочки избавляют нас от опасностей. У еврейского народа чудесные персонажи тоже есть. Да-да! И сегодня я расскажу вам об одном крошечном, не больше рисового зернышка, существе.

Итак, знакомьтесь: Шамир. Характер покладистый, обожает работать, происходит из семейства червячков. Представь себе, еврейское волшебное существо — червячок. Но сила у него - необыкновенная. Он умеет разбивать самые твёрдые камни, крепчайший мрамор и гранит. Евреи познакомились с Шамиром, когда делали . В то время они ещё не знали, какими инструментами нужно огранять камень, но у Моше был чудесный Шамир, который раскалывал драгоценные камни так, как требовалось.

В следующий раз Шамир появился в еврейской истории, когда царь Шломо (мы привыкли называть его Соломон) должен был возвести Храм. Шломо получил указание с Небес: Храм нужно строить таким образом, чтобы его камней не касалось ни одно железное орудие. Ну и как строить, без железных орудий-то? Однако Шломо верил, что Всевышний не ставит нерешаемых задач. А советники Шломо вспомнили, что когда-то Моше помогал Шамир. И начали искать чудо-червячка.

Шамир - существо и впрямь необыкновенное, и его история со временем обросла всевозможными фантастическими подробностями. Я расскажу её так, как она дошла до нас. По-моему, красотой она не уступает сказке об Али-Бабе и сорока разбойниках. Итак…

…Собрал царь Шломо всех подданных, созвал птиц и зверей, что населяли его страну. И стал спрашивать, не видел ли кто, не слышал ли кто про маленького Шамира, обладающего силой великой. Переглянулись люди, переглянулись звери и птицы. И вышел к Шломо Лев - царь зверей:

- Слышал я, что Шамир хранится у демона ночи Асмодея, но никто не может подобраться к нему. Живёт Асмодей в далёкой пустыне на Востоке. В глубоком колодце родниковой воды спит Асмодей днём, а ночью выходит из колодца, и сам колодец запирает громадным камнем, и ставит на нём свою печать, чтобы никто не забрался. А если хоть одно живое существо притронется к печати, Асмодей сразу это поймет.

Поблагодарил Шломо подданных, птиц и зверей и стал думать. Потом позвал он верного слугу. Дал ему наставления, дал цепь с именем Бога, и слуга с отрядом отправился в путь, прихватив вино, овечью шерсть и инструменты.

Прибыли они на место и увидели колодец. Страшный храп раздавался из колодца - демон ночи крепко спал. А слуге с отрядом было не до сна. Стали они копать тоннель у колодца, а под вечер спрятались за скалой. Ждали-ждали, и вот камень, прикрывающий колодец, сдвинулся, и из-под него показался громадный черный демон. Поглядел он по сторонам, закрыл свой колодец камнем, поставил на него печать и пошёл гулять себе.

Слуга с отрядом вышли из укрытия, докопали тоннель, и туда ринулась вода из колодца. А чтобы она не утекла обратно в колодец, слуга Шломо заткнул дырку овечьей шерстью, а колодец наполнил вином.

Прошла ночь, Асмодей вернулся к колодцу и ничего подозрительного не обнаружил. Поднял камень и уже собрался залезть в свой дом и тут учуял вино. Однако рассветные лучи были неумолимы, и Асмодей со вздохом полез прятаться. Пытался он не пить, но так притягательно пахло вино, что демон поддался искушению, выпил и обессиленный упал на дно. А слуга Шломо схватил цепь с именем Бога, которую дал ему хозяин, залез через тоннель в колодец и обмотал Асмодея, а тот, едва коснулась его цепь, стал не больше обезьянки. И с пленённым Асмодеем вернулся отряд в Иерусалим.

Народ Иерусалима ликовал. С почестями проводили стражи слугу и его пленника к Шломо. И Асмодей рассказал Царю, что и впрямь владел когда-то Шамиром. Но он был Асмодею не нужен, и демон подарил червячка Ципор-птице, что свила гнездо на высокой скале в далёкой пустыне.

Шломо снова позвал слугу. Дал ему наставления, и слуга с караваном вновь отправился в путь. Долго ли, коротко ли, подошёл караван к скале. Трудным было их восхождение, но они взобрались на скалу и на вершине увидели гнездо с птенцами, а самой Ципор-птицы не было дома. Нашли они большой камень и завалили вход в пещеру, где было гнездо, а сами затаились. Прилетела Ципор-птица - слышит она, как плачут её малыши, а пробраться к ним не может. Вспомнила она про Шамира, которого прятала в расселине скалы, достала его и положила перед камнем. Камень раскололся, и Ципор-птица кинулась к птенцам, а слуга Шломо схватил Шамира. И отряд поехал обратно в Иерусалим.

Семь лет Шамир помогал Шломо возводить Храм, а едва Храм достроили - исчез. Но, возможно, когда придёт время для нового Храма, работящий червячок возвратится и поможет опять.

Асмодей не простил Шломо свое пленение, но это уже совсем другая сказка.

Когда стал Соломон царем Израиля, он решил построить в Иерусалиме Храм единому Богу, как велел ему отец его Давид и как сказал Господь. Много всего оставил Давид Соломону для строительства Храма: и серебро, и золото, и бронзу, и медь, и драгоценные камни, и простые. А царь Тира Ливанского, который был другом Давида во все дни его жизни, согласился нарубить для Храма кедров в горах ливанских. Много разных мастеров собралось в Иерусалим, чтобы строить Храм, - и резчики, и медники, и каменотесы. Все было готово, и всем не терпелось поскорее приступить к работе. Но вот беда - так сказал Господь, и так было записано в святой Торе: "Не строить Дом Божий из камней тесанных". Не прикасаться, значит, к камню ни пилой, ни долотом.

День и ночь размышлял Соломон над этой загадкой: как ему построить Храм, не нарушив приказа? Хоть и был Соломон мудрейшим из людей, но ни разум его, ни сердце не подсказали никакого решения. Тогда собрал он всех мудрецов и всех старейшин и попросил у них совета.

Мудрейший из царей, - начал свою речь старейший из старцев, - известно ли тебе, что в шестой день Творения создал Господь десять волшебных существ? И одним из ни х был волшебный червь Шамир? Червь, который заползает в камень и рассекает его лучше любой пилы. Крепчайший мрамор и гранит распадаются на части от одного только прикосновения Шамира.

Первый раз слышу о таком чуде! - воскликнул царь Израиля. - Где же его разыскать?

О! - сказал старец. - Этого не знает никто из смертных. Но, добыв Шамира, ты сможешь построить Храм нашему Богу, не прикоснувшись к камню ни пилой, ни долотом.

Твои слова веселят и радуют мое сердце, - сказал Соломон. - Но, может быть, тебе известно хоть что-то, что наведет меня на след волшебного червя?

Задумался старец и долго молчал. Некоторые из собравшихся даже забеспокоились, уж не заснул ли он ненароком или не умер, не дай Бог, от множества лет своих. Но, очнувшись от дум, старец сказал:

В тот час, когда он был создан, пребывал Шамир в райском саду. Но когда Ангел Тьмы восстал против Бога, своего владыки, и весь мир распался на Царство Света и Царство Тьмы, Шамир достался демонам. Говорят, что и поныне содержится он в тайном и недоступном месте в Царстве Мрака. Вот все, что мне известно. Если власть твоя, царь, распространяется и на демонов, призови их и расспроси о волшебном черве Шамире.

Поблагодарил царь Соломон старца и объявил собрание закрытым.

Власть царя не распространялась на демонов, но в тот час, когда он сел на трон, он получил чудный подарок от архангела Михаэля - волшебный перстень, позволявший понимать язык зверей и птиц и даже чудищ морских. И вот теперь, размышляя о том, как ему добыть червя Шамира, Соломон призвал к себе царя морей и океанов кита Ливьятана.

Не известно мне ничего об этом, - ответил Ливьятан и нырнул в морские глубины.

Тогда Соломон призвал к себе царя птиц Орла.

Известно ли тебе о существовании волшебного червя Шамира и о том, где он может скрываться? - спросил Соломон.

Ничего не известно, - ответил Орел и взмыл в небеса.

Тогда царь призвал к себе Льва, повелителя зверей.

Известно ли тебе о существовании волшебного червя Шамира и о том, где он может скрываться?

Волшебный червь Шамир содержится в заточении в царстве могущественного духа ночи Асмодея, - ответил Лев.

Где я могу отыскать его? - спросил Соломон.

Спроси у Летучей мыши, - сказал Лев.

Призвал к себе царь Летучую мышь, и та открыла ему тайну:

Далеко-далеко отсюда и от святого Иерусалима, в безжизненной и каменистой пустыне стоит гора. У подножья этой горы есть колодец. По весне, когда с гор стекают ручьи, колодец наполняется талой водой. Чтобы солнечные лучи не могли проникнуть в колодец и иссушить его, он накрыт сверху огромным камнем. В этом колодце и обитает дух ночи Асмодей. Вот все, что я знаю.

Но в какой же стороне искать эту гору? - спросил Соломон.

Это мне не известно, - сказала Летучая мышь, - обратись к Сове, может, она что-нибудь знает.

Обратился Соломон к Сове, и та сказала ему следующее:

Гора эта находится далеко-далеко на Востоке. Но учти, днем нельзя приближаться к жилищу Асмодея. Весь день Асмодей сидит в колодце, и только когда заходит солнце и тьма окутывает землю, дух ночи выползает наружу и отправляется путешествовать по горам и долам, от одного моря до другого. Прежде чем покинуть свое логово, Асмодей накрывает колодец камнем и ставит на нем печать. Если хоть одно живое существо дотронется до камня, Асмодей тотчас учует это. Но если печать цела и камень не сдвинут, Асмодей, вернувшись на рассвете из своих странствий, погружается в прохладные воды колодца и спит в нем до следующей ночи. Вот все, что я знаю, - сказала Сова.

Это уже немало, - решил Соломон и призвал к себе начальника царской стражи - своего любимца красавца Беньямина.

Скажи, Беньямин, согласен ли ты сослужить мне великую службу? - спросил царь.

Сделаю все, что ни прикажешь, - ответил бравый страж.

Видишь ли, - сказал Соломон, - эта служба необычная. Я хочу, чтобы ты перехитрил и пленил могущественного Асмодея.

А хоть самого дьявола! - воскликнул Беньямин. Ну что ж, если так, отбери сотню самых крепких и надежных ребят из моих стражников и отправляйся в путь, - сказал Соломон.

И он дал Беньямину несколько важных наставлений - как добраться до жилища Асмодея, не вызвав у духа никаких подозрений, и как одолеть его. Помимо этого Соломон вручил верному Беньямину золотую цепочку, на каждом звене которой было высечено Имя Бога, и сто бутылей самого лучшего вина из царских подвалов. А еще он велел захватить побольше воды и провизии, сто лопат и сто заступов, длинную крепкую веревку и сто мешков овечьей шерсти.

И вот Беньямин, снаряженный таким образом в дальний и опасный путь, покинул Иерусалим. А Соломон остался ждать его возвращения.

Много ли, мало ли времени прошло, но Беньямин со своими молодцами одолел наконец все перевалы, пересек все реки, миновал все города и страны и вступил в пустыню, на краю которой высилась крутая безжизненная гора. Достигнув подножья горы, Беньямин отыскал колодец. Возле колодца валялся громадный плоский камень. Беньямин на цыпочках приблизился к колодцу и глянул вниз. Густой храп и смрадное дыхание выдавали присутствие Асмодея. Беньямин принялся за дело. Поскольку солнце только что взошло, можно было не опасаться скорого пробуждения Асмодея -дух ночи почивал на дне колодца, утомленный ночными странствиями.

Первым делом Беньямин приказал вырыть большую яму ниже того места, где располагался колодец Асмодея, а затем потихонечку-полегонечку начать вести подкоп из ямы в сторону колодца. К тому времени, когда солнце достигло зенита, половина туннеля уже была готова. Тут Беньямин, опасаясь разбудить демона, велел прекратить все работы. Яму накрыли досками, доски закидали землей и камнями, и весь отряд спрятался за горой.

В сумерках в глубине колодца послышалось сопение и ворчание, а когда тьма окутала долину и горы, из колодца высунулась голова Асмодея. Беньямин, спрятавшийся за выступом скалы, хоть и не был робок, увидев демона ночи, испугался не на шутку. Асмодей был ростом с гору, весь покрыт густой черной шерстью и страшен, как сто чертей. Выбравшись на поверхность, дух ночи поднял своими ручищами громадный плоский камень, накрыл им колодец, поставил на камне свою печать и с громким свистом взвился в воздух.

Беньямин поспешил разбудить своих спутников, и все снова взялись за работу. Продолжив туннель, воины Соломона соединили вырытую ими яму с колодцем, и вода из колодца устремилась в яму. Когда вся вода вытекла, Беньямин заткнул отверстие овечьей шерстью и наполнил колодец самым дивным ароматным вином, какое когда либо имелось на земле.

На рассвете Асмодей вернулся к своему жилищу. Он осмотрел камень и печать и, не заметив ничего подозрительного, сдвинул камень. Но, сунув голову в колодец, он выскочил оттуда, как ужаленный.

Что это? - завопил демон ночи, да так громко, что задрожали горы. - Это вино! Вино дурманит голову, помрачает память и вообще вредит здоровью. Только люди, существа легкомысленные и глупые, могут пить эту гадость! Но откуда эта дрянь взялась в моем колодце?!

Краешек солнца между тем показался из-за гор.

Я вынужден спрятаться, - сказал Асмодей, - я не выношу дневного света. Но я не дотронусь до этой отравы!

И он залез в колодец. Сладчайший аромат щекотал его ноздри и возбуждал жажду.

Я только лизну вино один-единственный разочек, - сказал Асмодей. - В конце концов, должен же я узнать, что в нем находят люди. Почему они теряют от него голову и, напившись, вытворяют всякие глупости.

Он высунул язык и лизнул вино. Затем он набрал полную пасть опасного напитка и проглотил с большим удовольствием. Затем он вылакал все вино до последней капли и подлизал дно колодца. А после этого он свалился и уснул как мертвый.

Могучий храп демона ночи разнесся по всей долине. Беньямин приказал обвязать себя веревкой и спустить в колодец. Асмодей, совершенно пьяный, валялся на дне колодца. Стараясь не дышать, Беньямин приблизился к ужасному демону и обмотал его шею золотой цепью, на каждом звене которой было высечено Имя Бога. Как только цепь коснулась шкуры демона, он вдруг весь сжался, как высохшая на солнце изюминка, и сделался не больше той обезьянки, которую царь Соломон ради забавы держал у себя во дворце. Беньямин без труда поднял плененного Асмодея и велел вытащить себя из колодца.

Когда солнечный свет коснулся духа ночи, тот завизжал от страха и забился в руках Беньямина. Но голосок его теперь был тоненьким и слабеньким, а силенок у него было не больше, чем у годовалого ребенка. Сколько ни метался демон, сколько ни крутился и ни изворачивался, не удалось ему сбросить с себя золотую цепь. Беньямин запихнул его в мешок и повез в Иерусалим.

Великие почести ожидали в Иерусалиме Беньямина и его отряд. Вся столица вышла встречать славных воинов, женщины плясали перед ними, били в бубен и пели победные песни, девушки осыпали их цветами, старушки обнимали и целовали. Хотя, сказать по правде, никто из жителей Иерусалима толком не знал и не ведал, что за добыча скрыта у Беньямина в мешке. Но вот, наконец, ликующая толпа осталась за стенами дворца, а Беньямин со своим сокровищем вступил во внутренние покои царского дома.

Соломон усадил своего любимца подле себя и подробно расспросил обо всем, что повстречалось тому в пути. Когда рассказ был окончен, Беньямин развязал мешок и вытряхнул из него духа ночи. Асмодей тотчас вскочил на ноги, злобно глянул на Соломона и пропищал:

А, это ты - царь Израильский! Неужто мало тебе того, чем ты владеешь? Неужто не насытился ты властью и хочешь и меня сделать своим слугой? Да знаешь ли ты, чем в конце концов придется тебе удовольствоваться? - Тут он нагнулся и процарапал когтем небольшой квадрат на плитках пола. - Вот надел любого смертного! И будь ты хоть трижды царь, тебе не избежать своей участи!

Могущественный демон! - отвечал ему Соломон. - Поверь, что не ради забавы и не ради собственной прихоти доставил я тебя в Иерусалим. Мне предстоит великое дело: я должен построить Храм единому Богу. И я прошу твоей помощи. Ты один знаешь, где можно разыскать червя Шамира, который точит, и пилит, и крошит камень.

Червя Шамира? - переспросил Асмодей. - Это все, что тебе от меня нужно? Ради такой чепухи меня вытащили из моего колодца и притащили в Иерусалим? Ну и ну! Червь Шамир действительно имелся у меня, но поскольку я не видел в нем большого проку, я преподнес его в подарок Ципор-птице. Это, правда, было давно, тысячу лет назад, а может, и больше, но не исключено, что червь находится у нее и доныне - разумеется, если Ципор-птица не скормила его своим птенцам. Коль скоро вы намерены разыскать гнездо Ципор-птицы, вам следует отправиться прямо на Восток, в Великую пустыню, Посреди Великой пустыни подымается одинокий утес, у самой вершины утеса есть пещера, в той пещере Ципор-птица свила свое гнездо.

Ну что ж, - сказал Соломон, - спасибо и на том. Заберите его отсюда, - приказал он слугам, - и поместите в Восточную башню.

Это нечестно! - завопил Асмодей. - Я сказал тебе все, что знал! Ты обязан освободить меня! Снимите с меня эту цепь!

И можете давать ему вино из моих подвалов, прибавил Соломон, - но не больше одной бутылки в день.

Будь другом, сними с меня эту цепь, - прошептал Асмодей на ухо одному из царских слуг. - Что тебе стоит? Только сними с меня эту проклятую цепь, и я клянусь - все сокровища Соломона станут твоими.

Что ты! - сказал слуга. - Только один из людей может снять с тебя эту цепь - наш царь Соломон. Но с какой стати он будет это делать? Ведь у него и так есть все сокровища, которыми он владеет.

Асмодей завизжал от злости, но тут дверь башни захлопнулась за ним, и он в одиночестве принялся обдумывать, как отомстить Соломону.

Мой верный Беньямин! - говорил тем временем Соломон своему любимцу. - Ты видишь, придется тебе снова отправиться в путь. Я надеюсь, Ципор-птицу будет перехитрить не труднее, чем Асмодея.

Мой царь! - воскликнул верный страж. - Ради тебя я готов перехитрить и одолеть кого угодно!

Не прошло и трех дней, как Беньямин снова выступил в путь, но на этот раз весь его отряд состоял из десяти человек. Зато с ним было пятьдесят верблюдов, нагруженных водой и провизией. Трудно сказать, сколько дней шагали они по раскаленным пескам и камням, прежде чем достигли пределов Великой пустыни, и сколько дней они шли через пустыню. Но в конце концов утес, о котором говорил Асмодей, открылся их глазам. И на вершине этого утеса они действительно нашли пещеру, а в глубине пещеры было гнездо. Ципор-птицы не было в гнезде, только три птенца жалобно пищали и вытягивали тонкие шеи.

Если детки на месте, - сказал Беньямин, - значит, и мамаша появится вскорости. Мы, конечно, можем схватить ее, но мне кажется, я знаю лучший способ раздобыть червя Шамира. А ну-ка, братцы, повернем этот валун да прикроем им вход в пещеру!

Десять молодцов поднатужились и повернули камень. А сами спрятались за скалой. Прошло немного времени, и Ципор-птица вернулась к своему гнезду с добычей. Но вход в пещеру был закрыт камнем. Птица кидалась на камень грудью, била его клювом, царапала когтями, пыталась сдвинуть валун крыльями, но все ее усилия оказались тщетными - камень был слишком тяжел и слишком тверд, чтобы она могла его одолеть. Тогда птица вдруг призадумалась и спустя минуту взвилась в воздух. Она вспомнила о подарке Асмодея - волшебном черве Шамире, который умеет рассекать камень. Тысячу лет держала она его в расщелине на вершине железной горы и не думала, что этот червь когда-нибудь сможет ей пригодиться. Теперь, подлетев к горе, она выбила клювом кусок железа, затыкавший расщелину, и извлекла Шамира на свет божий. Вместе с Шамиром вернулась она к своему гнезду и бросила червя на камень, преграждавший доступ в пещеру. Едва Шамир коснулся камня, как громадный валун треснул и распался на части. Птица кинулась в пещеру к своим птенцам, а Беньямин выпрыгнул из своего укрытия за скалой и схватил Шамира. Хоть червь и умел раскалывать камни, но из кулака Беньямина ему было не вырваться. Да он особенно и не старался. Беньямин посадил его в кожаный кошель, стянул кошель кожаным шнурком, потом запихнул кошель в кожаную суму, перевязал суму покрепче и запихнул в кожаный мешок. Привязав драгоценную ношу к седлу своего коня, он отправился в обратный путь.

Как только отряд достиг Иерусалима и в городе стало известно, что Беньямин добыл волшебного червя Шамира, царь тотчас велел приступать к строительству Храма.

В четвертый год царствования Соломона начали строить Храм в Иерусалиме и строили семь лет. И во все это время не раздался на месте строительства ни стук топора, ни лязг долота, ни звон пилы. Ни единым железным инструментом не воспользовались строители. И вот Храм был окончен. Внутри стены его были обшиты кедровыми досками, пол выложен кипарисовым деревом, потолок и стены изукрашены резьбой, а многие помещения отделаны чистым золотом. Во внутренней части здания установили двух херувимов, выточенных из оливкового дерева, а под крылья херувимов поставили Ковчег Завета. В Ковчеге не было ничего, кроме двух каменных скрижалей - двух плоских камней, которые положил туда Моисей, когда Господь заключил Завет с народом Израиля по выходе евреев из Египта. И как только Ковчег поставили под крылья херувимов, слава Господня наполнила Храм. Тогда Соломон выступил впереди народа и сказал:

Господи! Прошу Тебя - услышь молитву раба Твоего и молитву народа, который взывает к Тебе отсюда. Пусть Имя Твое обитает в этом Храме и творит справедливость. Укажи нам путь верный и не оставь нас в беде и страдании.

С этими словами принес Соломон жертву Богу и освятил Храм. И зажил весь народ мирно и счастливо.

А Соломон, закончив строительство Храма, еще построил себе новый дворец, много прекрасней прежнего

Тринадцать лет строился царский дворец, но, наконец, и он был закончен. И благословил Бог Соломона, и послал ему такое великое богатство, какого не было ни у одного владыки на земле. Корабли из царского флота плавали во все концы света и отовсюду доставляли в Израиль серебро и золото, алмазы и жемчуга, драгоценные ткани и благовония, колесницы и коней. И зажил царь в почете, покое и неслыханной роскоши. И сделалось ему скучно.

Ничто не могло развеселить его сердца - ни сладчайшая музыка, ни прекраснейшие танцы, ни изысканные блюда, ни роскошные одеяния. Приходили к нему мудрецы и старейшины и вели с ним долгие беседы, но и они не сумели утешить царя в его печали.

Возненавидел я жизнь, - сказал им царь. - Противны мне стали все дела, которыми я гордился. Возненавидел я все, совершенное мною. Ведь все равно умру. А тот, кто станет царем после меня, тот, кто будет распоряжаться всем наследием моим, будет он мудр или глуп? Не погубит ли он всего, что я сделал? Нет, жизнь человеческая - одна только скорбь.

Вздыхали мудрецы и старейшины и не знали, что возразить ему. И удалялись, оставляя его в одиночестве.

"Что пользы человеку от всех трудов его? - думал царь. - Что было, то и будет, и что делалось на земле, то и будет делаться. Бог поставил меня царем в Иерусалиме и дал мне великую мудрость и многие знания. Но разве стал я от этого счастливее? Я видел все дела, какие делаются под солнцем, и вот - все это суета и ни в чем нет проку. Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя сосчитать. Во многой мудрости много печали, и кто умножает познания, умножает скорбь".

И вдруг царь вспомнил об Асмодее. "Может, дух ночи знает ответы на те вопросы, что меня мучают? Может, у него я найду поддержку и утешение?" - подумал Соломон и велел привести к нему пленного демона.

Зачем печалиться, пойдем прогуляемся по городу, - тут же предложил Асмодей. - Я полагаю, мы повстречаем что-нибудь интересное и поучительное. Что-нибудь такое, что развеет твою тоску. Только не облачайся, пожалуйста, в царские одежды, не то народ не даст нам и шагу ступить. Оденься так, чтобы тебя нельзя было узнать.

Послушался Соломон и оделся как простой человек. Выбрались они потихоньку из дворца и двинулись вдоль улицы.

В одном месте праздновали свадьбу. Гости пели, плясали и веселились, но Асмодей при виде этого зрелища лишь горько вздохнул да сказал: "Бедные вы, бедные! Ах вы, несчастные..." И двинулся дальше. Прошли они с Соломоном мимо сапожника. Какой-то человек заказывал себе башмаки и требовал, чтобы башмаки вышли крепкие, такие, чтобы ему не сносить и не порвать их и за семь лет. Услышал это Асмодей и рассмеялся. Вышли они с Соломоном за городскую стену и увидели чудака, который роет яму под громадным камнем в надежде отыскать клад. И опять рассмеялся Асмодей.

Чему ты смеешься и отчего прежде вздыхал? - спросил Соломон.

Смеюсь я оттого, что он ищет клад здесь, за городской стеной, в то время как сокровище зарыто в его собственном саду, - объяснил Асмодей.

А отчего ты смеялся возле лавки сапожника? - продолжал царь.

Я смеялся оттого, что человеку, который заказывал башмаки, осталось жить на свете не более семи дней. А он, бедолага, требует, чтобы обуви хватило на семь лет. И жениху, который теперь веселится на собственной свадьбе, не придется, бедняге, дожить и до вечера. Потому-то я и вздохнул. Ну, как, царь, помогла тебе прогулка? Развеселила она твое сердце?

Ты смеешься и надо мной! - воскликнул царь. - Ты показал мне, что вся моя мудрость не стоит ломаного гроша! Что проку от всех моих знаний, если я не подозреваю и не ведаю, что готовит мне завтрашний день!

А ты хотел бы ведать? - спросил Асмодей ласково.

Хотел бы, - ответил царь.

Ну что ж, давай совершим сделку, - предложил коварный демон. - Я открою тебе мудрость, недоступную смертным, а ты за это освободишь меня, согласен?

Согласен! - воскликнул Соломон.

Сними с меня цепь и дай на минутку твой перстень с печатью, - сказал демон.

И Соломон выполнил его просьбу. Как только цепь спала с Асмодея, он вырос ростом с Масличную гору и зашвырнул царский перстень в море.

Ха-ха-ха! - рассмеялся демон. - А говорили, Соломон, царь Израильский, мудрее всех людей! Немногого, видно, стоит людская мудрость! Ну-ка, посмотрим, как она тебя выручит в чужих краях! - Тут Асмодей наклонился, подхватил Соломона своими огромными лапищами и перенес в единый миг за море-океан. - А я, - сказал демон, - так и быть, поцарствую вместо тебя в Иерусалиме. Это тебе моя месть за то, что держал меня в башне!

И Асмодей действительно принял облик Соломона и, как ни в чем не бывало, вернулся в царский дворец.

А несчастный Соломон побрел куда глаза глядят. Долго ли, коротко, пришел он в какую-то столицу и отыскал там царский дворец.

Что тебе нужно, чужестранец? - спросили его стражники.

Я прибыл из Иерусалима и хотел бы видеть вашего царя, - ответил Соломон.

Впустили его в царский дворец и подвели к царскому престолу.

Слушаю тебя, - сказал царь.

Я Соломон, царь Израильский, - начал Соломон и поведал всю свою печальную историю. - Демон ночи перехитрил меня и забросил в ваши края. Но если ты, царь, согласишься дать мне свиту и снаряжение, я вернусь к себе в Иерусалим и отблагодарю тебя за помощь.

Странно мне слышать твои речи, чужестранец, - вздохнул царь. - Хоть Иерусалим и очень далек от нас, тем не менее, мы наслышаны о мудрости Соломона, царя Израильского. Не думаю, чтобы демону ночи было так уж просто перехитрить его. А, кроме того, я уверен, что Соломон не стал бы обращаться за помощью ко мне. Соломон, с Божьей помощью, и сам нашел бы, что ему делать. Извини меня, но весь твой рассказ - нелепая и неумная выдумка. Оставь мой дворец и не попадайся больше мне на глаза. - И с этими словами царь повел рукой и подал стражникам знак выкинуть обманщика вон.

Что те и сделали.

Поднялся Соломон с земли и побрел прочь от дворца. На свое счастье он обнаружил в кармане платья, что было на нем надето, несколько мелких монет. С этими деньгами он пытался уговорить какого-нибудь купца или морехода принять его в караван или на корабль, что направляется в Израиль, но все купцы и мореплаватели лишь посмеялись над бродягой.

Купи себе осла и поезжай, куда пожелаешь! - посоветовал какой-то парень.

И Соломон в конце концов так и поступил. Он купил осла и, восседая на нем верхом, двинулся в сторону Иерусалима. Не прошло и трех лет, как он достиг пределов Святой земли. Трудно было узнать в нем прежнего Соломона. Заплатанные штаны и рваная рубаха прикрывали его тело. Ноги его были босы, волосы спутаны, руки потрескались от грязи и холода, лицо осунулось и покрылось морщинами. Но ничто не могло остановить его: он добрался до Иерусалима и подошел к царскому дворцу. У ворот он увидел стражника, и лицо этого человека показалось ему знакомым.

Радуйся, дружище! - промолвил Соломон и едва не заплакал от счастья. - Твой царь вернулся домой!

Ты что-то путаешь, бродяга, - ответил стражник. - Наш царь пребывает во дворце и не имеет обыкновения отлучаться из царских покоев. Топай-ка лучше отсюда подобру-поздорову, не то услышит твои речи начальник стражи и велит арестовать тебя как самозванца.

Начальник стражи? - обрадовался Соломон. - Уж кто-кто, а он-то меня узнает! Зови его скорее!

Ну что ж, - сказал стражник, - если ты сам того желаешь, будь по твоему.

И он вызвал начальника стражи. Но это был уже не верный Беньямин, а совсем другой человек, вовсе царю не ведомый.

В чем дело? - спросил он строго.

Этот человек утверждает, что он наш царь Соломон.

Гони его в шею, - промолвил начальник, но увидев, что вокруг собралась толпа, решил немного позабавиться. - Ты, странник, осмеливаешься утверждать, что ты царь Израильский? - обратился он к Соломону. - Но как же это может быть? Разве два Бога заключили на горе Синай Завет с Израилем? Разве два Израиля на земле? Разве два Иерусалима в Израиле? Разве два Храма в Иерусалиме? И разве мыслимо, чтобы два царя правили народом?

Один Бог на небе, - отвечал Соломон, - и один Израиль на земле. Один Иерусалим в Израиле, и один Храм в Иерусалиме. И это так же верно, как то, что я Соломон, сын Давида.

Толпа покатилась со смеху.

Мудрость бедняка пренебрегается, и слов его не слушают, - промолвил Соломон с горечью и побрел прочь.

Дошел он до городского рынка и сел на углу, где обычно сидели нищие.

"Я построил себе дворец и насадил виноградники, принялся он размышлять, - устроил сады и рощи, сделал водоемы и приобрел стада, каких не было прежде в Иерусалиме. Я был богаче всех людей, но разве сердце мое не томилось тоской? Стану ли теперь печалиться, лишившись сокровищ? Все это суета. Богатство приходит и уходит. Не во власти человека удержать накопленное. Все от Бога - и милость, и бедствие. За то, что возжелал я неземной мудрости, Бог оставил меня и лишил своего благословения. Ну что ж, всему свое время - время плакать и время смеяться, время искать и время терять, время сберегать и время бросать".

Эй, ты! - позвал его вдруг какой-то человек. - Не поможешь ли мне дотащить корзину?

Соломон поднялся с земли и взвалил себе на плечи корзину с овощами. Тот, что окликнул его, оказался поваром в богатом доме. Увидев, что Соломон неглуп и проворен, повар предложил ему быть его помощником.

С утра спешил Соломон на рынок, потом чистил овощи, таскал воду, мыл горшки, отскребывал сковороды, растапливал плиту и выносил мусор на свалку. И за все это получал штаны и рубаху с чужого плеча да одну мелкую монету в год. "Человек не может постигнуть дел, которые Бог делает, - думал он, - но разве глаза бедняка видят меньше, чем глаза богача, и разве мир Божий не одинаково прекрасен для обоих? Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастия размышляй", - говорил он самому себе.

Но вот однажды отправился он на рынок, чтобы купить рыбу к обеду. На углу, как обычно, сидели нищие. Вдруг один из них приподнялся и указал на Соломона.

Слово царское храни ради клятвы перед Богом, - сказал нищий.

Удивился Соломон, но не подал виду и прошел дальше. В рыбном ряду наткнулся он на человека, который взглянул на него и сказал:

Кто может выпрямить то, что Бог сделал кривым? Еще больше подивился Соломон, но опять ничего не промолвил. А когда он уже выбрал рыбу и заплатил за нее, какая-то женщина вдруг воскликнула:

Поглядите! Как этот человек похож на нашего царя! Будто брат-близнец.

Поспешил Соломон с рынка домой и принялся чистить рыбу. Вспорол ей брюхо и увидел, что внутри у нее есть рыбешка поменьше. Взял он меньшую рыбку и хотел выбросить, но вдруг нащупал у нее под кожей что-то твердое. Вспорол он рыбке брюхо и увидел свой перстень, заброшенный Асмодеем в море. Промыл Соломон перстень, надел себе на палец и тотчас очутился в собрании мудрецов Израильских.

А посреди этого собрания стоял красавец Беньямин и докладывал:

Должен признаться, - говорил Беньямин, - что с того самого дня, как царь явил свою милость и произвел меня в хранители своих покоев, я начал замечать за ним нечто странное. Прежде царь любил гулять по саду и любил, чтобы его выносили в город. Любил праздники и веселье, солнечный свет и людской гомон. А теперь он чурается дневного света, как огня. Весь день сидит в своих покоях, все окна и двери велел завесить черными шторами, а с наступлением ночи исчезает неизвестно куда и неизвестно как. И это, конечно, не все. Вы и сами знаете, что тот, кто построил Храм нашему Богу, и возносил молитвы, и не пропускал ни единого праздника, приносил мирные жертвы и умножал славу Божью, вот уже пять лет как в Храм ни ногой.

Мы знаем, что царь отступился от единого Бога и отклонил от него свое сердце, - подтвердили собравшиеся. - Нам известно, что он построил капища мерзостным богам Моавским, и Аммонским, и Сидонским и приносит им жертвы. Горе царю и горе Израилю!

Но и это еще не все, - продолжал Беньямин. - С некоторых пор я обратил внимание на то, что царь прячет от людей свои ноги и не позволяет никому из слуг ни мыть себя, ни обувать. И вот вчера в полдень, когда царь почивал на своем ложе, мне удалось приблизиться к нему. Я сделал вид, будто хочу получше задернуть полог возле кровати, на самом же деле я приподнял покрывало и взглянул на ноги царя. Клянусь своей жизнью, это были не ноги человека, а ноги петуха! Все собравшиеся переглянулись в ужасе.

Ничего удивительного, - сказал самый мудрый из старцев, - так всегда бывает, когда демон принимает образ человека. Лицо и все тело представляются нам человеческими, но ноги выдают нечисть, ноги выглядят петушиными.

Значит ли это, что Израилем правит демон?- вскричали многие в голос. - И где же тогда истинный царь?

Я - истинный царь, - сказал Соломон, выступая вперед. - Я, Соломон, сын Давида, построивший Храм и почитающий единого Бога. И вот доказательство того, что слова мои - чистая правда. - Тут он поднял над головой руку, и все увидели перстень архангела Михаэля с Именем Божьим на нем.

Вот истинный царь! - воскликнули все. - Идем во дворец.

И все собрание мудрецов Израильских поднялось и двинулось к царскому дворцу. Впреди всех шел Соломон, а рядом с ним верный Беньямин. По дороге многие жители Иерусалима присоединились к процессии, и, когда Асмодей увидел приближающуюся толпу и услышал крики: "Да здравствует царь! Долой самозванца!", он все понял и не стал дожидаться, чтобы его снова схватили и заперли в башню. С диким воем сбросил он личину Соломона, взвился выше гор и был таков.

А Соломон вновь поселился в царском дворце и правил Израилем сорок лет. Он мудро и справедливо судил свой народ, и преумножал богатства страны, и сочинял прекрасные книги, и слава о нем разнеслась по всему свету, от края до края.

Что же такого смешного было у лавки сапожника?

Да этот чудак просил у сапожника сандалии, которые могут продержаться семь лет, хотя жить-то ему осталось всего семь дней…

А почему ты смеялся над колдуном? - не унимался Ванея.

Да какой он колдун! - рассмеялся Асмодей. - Сидит-ворожит, щеки раздувает, а того, что прямо под тем местом, где он сидит, зарыт огромный клад, проведать не может.

Затем пришло время предстать Асмодею перед Соломоном .

Неужели тебе мало того, что ты имеешь? - спросил Асмодей. - Почему ты захотел власти и надо мной?

Есть у меня к тебе одна просьба. Собираюсь я построить Храм Господу, и нужен мне для этого червь Шамир, - произнес Соломон. - Сказали мне, что ты знаешь, где его найти. Да и не у тебя ли он вообще находится?!

Нет, не у меня, - ответил Асмодей. - Шамиром владеет Дух Морской, но он передал его Дикому Петуху, взяв с того клятву, что он его не потеряет.

Зачем же Дикому Петуху Шамир? - заинтересовался Соломон.

Затем, что он живет на пустынных скалах. Бросает Дикий Петух червя Шамира на скалу - и в камне появляются борозды. В эти борозды он бросает принесенные издалека семена, и на скалах вырастают деревья. На одном из этих деревьев Дикий Петух вьет себе гнездо, а потом плодами их кормит своих птенцов.

Отправил Соломон одного из верных ему людей на поиски Дикого Петуха. Когда обнаружил посланник царя гнездо Дикого Петуха с птенцами, накрыл он это гнездо стеклом. Вскоре прилетел Дикий Петух, стал пробовать так и этак снять стекло, да только ничего у него не получалось. Тогда взмыл он в небеса, скрылся из глаз, но вскоре вернулся, держа в клюве червя Шамира. Бросил Дикий Петух червя на стекло - и оно раскололось. Тут слуга Соломона выскочил из своего укрытия, схватил Шамира и бросился бежать.

Увидел Дикий Петух, что нарушил он данную Духу Морскому клятву, проглотил большой камень, подавился и издох.

Так Шамир оказался у Соломона и с его помощью обрабатывали камни для строительства Храма. Хранили Шамира завернутым в овечью шерсть в свинцовом сосуде, наполненном отрубями.

Но, повторим, таково устное предание, которое, как подчеркивают все комментаторы, вовсе не нужно понимать буквально. Вопрос в том, что кроется за этим преданием? Может быть, то, что строители Храма использовали для обработки камней корундовые резцы - ведь слово «шамир» на иврите обозначает еще и корунд? Или же под «шамиром» следует понимать какую-то кислоту, с помощью которой известковым глыбам придавали нужные форму и размеры? Как бы то ни было, по свидетельству все того же Флавия, «…вся внешняя отделка храма была сделана из удивительно искусно и точно обтесанных камней, которые так плотно и легко были пригнаны друг к другу, что никто не мог бы заметить следов молотка или какого-либо другого инструмента» .

Еще больше загадок задает другая легенда о Соломоне и Асмодее, которая наверняка придется по вкусу убежденным сторонникам существования инопланетных цивилизаций.

ШАМИР

И когда строился Дом, то строился из цельных, обтесанных кам-ней; ни молота, ни топора, ни всякого другого железного орудия не было слышно при строении его. Был у Соломона чудесный червь, носивший название "Шамир" . Червь этот обладал свойствами тесла и гранила. С п омощью "Шамира" обтесывался строевой камень для храма и дома Соломонова и произво- дилось гранение драгоценных камней для хошена.Червь был величиною с ячменное зерно, и самые твердые предме- ты не могли противостоять его чудесным свойствам. С охраняли его завернутым в шерстяную вату в свинцовом сосуде, наполненном яч- менными отрубями.

Знал Соломон, что место нахождения червя "Шамир" известно одному только Асмодею, князю дьяволов. Обитал же Асмодей в пещере под горой, и был там колодезь, закрытый камнем с печатью Асмодея на нем. Изо дня в день всходил Асмодей на небо, где изучал мудрость небесную, оттуда возвращался на землю для изучения земной мудро-сти, после чего приходил к своему колодцу и убедившись предвари-тельно, что печать цела, отодвигал камень, напивался воды и, снова закрыв и запечатав колодец, уходил. Призвал Соломон Бенаю, сына Исгоиады, дал ему цепь и пер- стень, на которых Шем-Гамфораш начертан был, и дал ему руно овечье, да мехи с вином и послал его к Асмодею.

Пришел Беная к пещере Асмодсевой, и вот что сделал он: ниже того места, до которого доходил колодец, выкопал яму и, спустив туда всю воду, отверстие законопатил шерстью; проделав затем отверстие поверх колодца, вылил в устье вино из мехов. Покончив с этим, взоб- рался на дерево и стал ждать прихода Асмодея.

Асмодей явился, осмотрел печать, открыл колодец и видит; вместо воды — вино.

Ну, нет, — сказал Асмодей: "Вино глумливо, сикера буйна, и неразумен тот, кто увлекается ими".

Отошел и пить не стал. Но жажда стала невыносимо мучить его. Не выдержал Асмодей, выпил-таки все вино из колодца, захмелел и заснул крепким сном. Сошел Беная с дерева и связал его цепью.

Проснулся Асмодей и бушевать начал. Укротись! — сказал Беная. — Имя Владыки твоего над тобою! Имя Владыки над тобою!

Взял его и повел. Поравнялись с пальмой; почесался об нее Асмо- дей и повалил ее; проходили мимо одного дома, и его повалил Асмодей. Встретился им заблудившийся слепой, Асмодей помог ему вы- браться на дорогу. Попался им потом шатающийся без пути пьяный — и его Асмодей на дорогу вывел. При встрече со свадебным поездом, шумным и веселым, Асмодей заплакал. Некий человек сандалии баш- мачнику заказывал, приговаривая: "такие сшей мне сандалии, чтоб на семь лет хватало!" — расхохотался Асмодей. Проходили мимо колдуна в то время, когда тот колдования свои производил, — и тут расхохотал-ся Асмодей.

Привели Асмодея к Соломону. Взял Асмодей тростину, отмерил четыре локтя и, бросив тростину перед Соломоном, сказал:

Вот пространство, которое останется у тебя после смерти, а ныне ты мир весь покорил, и этим не довольствуешься, еще меня поработить захотел!

Я от тебя ничего не домогаюсь, — отвечал Соломон, кроме одного. Я собираюсь построить храм Господень, и мне нужен для этого "Шамир” .

"Шамир", отвечал Асмодей, — находится не у меня, но у духа морского, а дух морской доверяет его, под присягой, только петуху Бар. А что делает с "Шамиром" петух Бар? Придя в необитаемую скалистую местность, положат "Шамир" на утес, утес раскалывается; бросит Бар в расселину семена древесные, на том месте и возникнет поселение. Отыскали гнездо петуха Бар. Покрыли гнездо матовым стеклом. Явился петух Бар. Видя невозможность проникнуть в гнездо, взял он "Шамир" и положил его на стекло, дабы оно раскололось. Бросили в петуха Бар комом земли, выронил он "Шамир"; подобрали червя и унесли. Увидал петух Бар, что не сдержал клятвы своей, пошел и удавился.

АГАДА сказания притчи изречения ТАЛМУДА и МИДРАШЕЙ.

Червь Шамир

Возможно Х-энтузиастам надоело собирать коллекции Загадочных Предметов и строить мистические концепции Технологического Развития. Предлагаю носителям инженерно-технических знаний порезвиться и применить эти последние с большей пользой, а именно, обсудить доселе неописанные конкретные техноло.. (то есть, навыки, искусства, или как там..), которыми могли бы обладать жители бронзового и добронзового мира.

Начнем с чудесного строительства Иерусалимского храма. Как известно, ...для обработки камней, используемых в строительстве Иерусалимского Храма, Б-Г Запретил царю Соломону использовать железные орудия:
«И когда строился это Дом, то строили его из привезенных цельных камней; ни молота, ни топора, никакого железного орудия не было слышно в Доме при постройке его» И вот слова Талмуда: «…как сказано: и Дом, при строительстве его и т. д. Сказал Шломо (Соломон) мудрецам, как сделать? Ответили ему: есть червь Шамир, которого принес Моше (Моисей) для камней эфода. Он спросил: как мы его найдем? Они ответили: возьми шед и шейда (беса и бесовку, шейдим – это темные силы разрушения, подчиненные ТВОРЦУ) и заставь их открыть тебе…».Червь шамир разрезал камни силой излучения. «На этих камнях не писали чернилами, потому что сказано «резьбою печати». И не чертили по ним резцом, потому, что сказано «по наполнению их» (чтобы были целыми и после написания на них имен, а резец срезает и оставляет пустые места), а сначала писали на них чернилами и направляли (буквально показывали) их издалека шамиру, и они раскалывались сами – как плоды инжира лопаются в жаркие дни, и при этом от них ничего не убывает». И еще: «С того времени, как был разрушен Храм, не стало шамира. Какова природа этого шамира? Он сотворен в шесть дней Творения. Когда ставят его против камней и бревен, они раскалываются перед ним как листочки тетради. И более того, когда направляют его на железо, он разрезает его насквозь. И ничто против него не может устоять.
А как же поступают с ним (чтобы хранить его)? Завертывают в шерсть и кладут в сосуд из свинца, наполненный мякиной из овса» Согласно Библии, Хирам также изготовил для храма Соломона «и тазы, и лопатки, и чаши», а помимо того «два медных столба, каждый в восемнадцать локтей вышиною, и снурок в двенадцать локтей обнимал окружность того и другого столба... И поставил столбы к притвору храма; поставил столб на правой стороне и дал ему имя Лахин, и поставил столб на левой стороне и, дал ему имя Воаз... Так окончена работа над столбами».
Иахин и Воаз, как я разузнал, также фигурируют в преданиях масонов. В соответствии со «старым ритуалом» эти большие столбы были полыми. В них были спрятаны «древние записи» и «ценные писания», принадлежавшие прошлому еврейского народа. Среди этих записей, утверждали франкмасоны, хранились «тайна магического Ша-мира и история его способностей».
Упоминание «магического Шамира» разбередило мое любопытство. Что это такое? Только ли часть тайн масонов, или он упоминается в Библии?
После изнурительного поиска я смог убедиться, что слово «Шамир» появляется в Ветхом и Новом Завете только четыре раза": трижды как название места и однажды как имя человека. Очевидно, что ни то, ни другое не могло быть «магическим» Шамиром, тайны которого, по утверждениям масонов, были скрыты в медных столбах Хирама.
Искомую информацию я нашел не в Священном писании, а в талмудистско-мидрашских источниках. Поскольку Моисей повелел израильтянам строить жертвенники, «не поднимая на них железа»", Соломон приказал не пользоваться молотками, топорами и зубилами для вырезания и обработки множества массивных каменных блоков, из которых строились внешние стены и двор храма. Вместо них он предложил ремесленникам древнее приспособление, восходившее ко временам самого Моисея. Это приспособление-или инструмент носило название «мо-мир», и с его помощью можно было резать самые твердые материалы без трения и разогрева. Его также называли «камнем, расщепляющим скалы»:
«Щамир нельзя помещать в железную посудину и вообще в любую металлическую посудину - он разорвет ее на куски. Его хранят завернутым в шерстяную ткань и помещенным затем в свинцовое ведро, наполненное ячменными отрубями... С разрушением храма шамир исчез».
Я был просто очарован этим странным древним преданием, в котором утверждалось также, что шамир «обладал удивительным свойством - он мог резать твердейший из алмазов». Позже я нашел другую версию той же легенды, в которой добавлялось, что этот инструмент работал совершенно бесшумно.

Вообще, первоначальный текст подкупает:
а) технической детализацией (вплоть до условий хранения!),
б) отсутствием явных мифологических аллюзий.

Поэтому следует исходить из того, что за приведенным описанием стоит реальное приспособление (или существо), которое надо попробовать определить. Версию "шамир = алмаз" оставляем как запасную.

Прежде всего возникают вопросы к историкам, знакомым с талмудической литературой:
- к какому времени относятся первые упоминания о волшебном черве?
- имеются ли параллели и сходные сообщения?
- верно ли истолкован смысл "ключевых слов"?

Затем вопрос к инженерам и физикам: что бы это могло быть?

При этом, как мне кажется, необходимо учитывать следующее:
- время и характер воздействия Шамира на камень неизвестен (нет явных указаний),
- неизвестно, нужно ли было применять какое-либо дополнительное усилие к работающему червю (нет явных указаний),
- вероятно, на обрабатываемую поверхность необходимо было наносить некий слой вещества (чернил), по контуру которого происходило разрушение материала (или наоборот),
- свинцовый сосуд может быть вовсе не защитой от излучения, а наиболее удобной емкостью,
- мякина из овса в качестве наполнителя заставляет задуматься. Поддержание температуры? Поддержание влажности?
Nik_Nikols